Удар кобры
Шрифт:
Хотя повода для беспокойства пока не было. Пайер уже продемонстрировал свою способность выжить в условиях дикой природы Квасамы и, кроме того, биологическое открытие, которое прошлой ночью они сделали вместе с Телек, было слишком потрясающим, чтобы обойти его стороной. Образование Джошуа включало только минимальный набор пригодных для жизни наук, но даже он понимал, насколько радикально отличалась экология Квасамы от всего доселе известного в их Мирах и Доминионе, и мог догадываться о возможности практического применения этого открытия. Пока, правда, у контактной команды не было шанса спокойно обсудить
Но терпения у Серенкова, по всей видимости, было гораздо больше, чем у Джошуа, и он начал вести разговор в этом направлении только тогда, когда их пятидесятикилометровое путешествие уже подходило к концу.
— В гуще деревьев, я заметил, полно мелких пташек, но ни одной, вроде моджои или его самки тарбина. Где они гнездятся? В лесу или в заросли игл на хребте боболинов? Где выращивают свой молодняк?
— У них нет нужды ни вить гнезда, ни выращивать молодняк, — сказал ему Мофф. — Родившийся моджои уже обладает всеми необходимыми для выживания умениями.
— В самом деле? По-видимому, тарбинке приходится долго высиживать яйца?
— Яиц вообще нет, моджои — живородящие. В этом смысле большая часть птицеподобных созданий Квасамы не являются истинными птицами в общепринятом смысле слова.
— Ага. — Джошуа почти физически ощущал, как Серенков подыскивал вопрос, который он мог задать Моффу, не опасаясь, что тот поймет, что Серенков догадывался о его умышленной дезинформации. — Меня также заинтересовала связь между бололинами и тарбинами. Являются ли тарбины паразитами в чистом виде, которые пользуются хозяином, не давая ему ничего взамен?
— Нет, у них скорее отношения партнерства. Тарбины часто помогают своим бололинам отражать нападения хищников. Кроме того, считается, что они с воздуха находят наиболее благоприятные для пастбищ места.
— А мне показалось, что бололины перемещаются только вдоль силовых линий магнитного поля, — вставил Ринштадт. — Они что, могут сойти со своей тропы в любую минуту, когда захотят попастись?
Мофф как-то странно посмотрел на него.
— Конечно. Они используют магнитные поля только исключительно для того, чтобы попасть в северные зоны для выращивания молоди и обратно. А как вы пришли к такому выводу?
— Ключ к догадке дало расположение самого Солласа, — опередил Ринштадта Серенков. — Все ваши широкие проспекты тянутся вдоль силовых линий поля, не оставляя для стад бололинов иного прохода. Мне кажется, вопрос Марка связан с тем, что, когда мы видели, как стадо проходило через город, люди столпились с двух концов узких улочек, словно знали наверняка, что бололины ни на йоту не свернут со своего пути. А один из людей, оставшихся на борту, интересуется, не заставили ли их таким образом силой следовать по этим линиям.
— Конечно, нет. — Насмешливый взгляд Моффа теперь скорее выражал подозрительность. — В противном случае многие из них просто врезались бы в здания и были бы не в состоянии найти дорогу. Но как ваш компаньон на корабле
Сердце Джошуа так и подпрыгнуло в груди. Квасамане пока никак не подавали виду, что знают о его имплатированных сенсорах, но все же ему вдруг показалось, что все взгляды в автобусе обратились в его сторону. Это чувство отбросило его назад в детство, когда мать, глядя в его чистые глаза, всегда без труда могла установить, что за невинным выражением лица скрывается какая-то проказа.
Но Серенков уже овладел собой.
— Но мы же им рассказали об этом, — заявил он тоном, в котором прозвучало неподдельное изумление. — Покуда вы стреляли, мы описали им все в деталях. Особенно их заинтересовала странная манера совокупления ваших птиц. Во всяком случае то, что я смог им рассказать, очень озадачило их. Был ли это какой-то ритуальный танец или я что-то пропустил?
— Похоже, что моджои вас особенно интересуют, — сказал Мофф, и его темный взгляд, казалось, был готов просверлить его насквозь.
Серенков пожал плечами.
— Почему бы и нет? Вы не можете не признать тот факт, что ваша связь с этими птицами уникальна в истории человечества. Я просто не знаю другой такой культуры, где люди имели бы такую универсальную защиту, к тому же оборонного характера, я имею в виду не только широкое распространение ношения оружия. Несомненно, что у вас практически не должно быть никаких проявлений агрессии в любой форме, начиная от насилия и кончая военными действиями.
Джошуа, когда внезапно осознал этот факт, даже нахмурился. Он так увлекся рассматриванием деталей и мелочей квасаманской жизни, что упустил главное. Но Серенков не оплошал, и если он был прав, то трофтам было отчего беспокоиться. Человеческая культура, обладавшая достаточной силой воли, чтобы разбить стереотип, когда сильный преследует слабого, с трудом пойдет на сотрудничество, она предпочтет соревнование и станет потенциальной угрозой своим соседям, несмотря на разный технологический уровень.
Мофф снова заговорил.
— А вы думаете, наши маленькие моджои заслуживают уважения? — спросил он, поглаживая горло своей птицы. — А нашим людям и философии разве не стоит отдать должное?
— Вне всяких сомнений, — сказал Ринштадт. — Но история знает бесчисленное множество культур, представители которых на словах придавали огромное значение понятиям справедливости и свободы только из-за страха, но ничего конкретного для своих сограждан не делали. Вы, и в частности то поколение, которое первым приручило моджои, доказали, что человечество способно на истинный практический идеализм. Уже одно это достижение делает контакт между нашими мирами стоящим, правда, с нашей точки зрения.
— Так что, в вашем мире есть проблемы с войной? — Мофф перевел взгляд на Ринштадта.
— Пока нам удалось избежать этой проблемы, — с осторожностью ответил тот. — Но нас не миновала чаша обычных проявлений человеческой агрессии, и порой это причиняет неприятности.
— Понятно. — Некоторое время они ехали молча, потом Мофф пожал плечами. — Понимаете, нельзя сказать, что мы совершенно не знаем, что такое агрессия. Разница состоит лишь в том, что мы научились направлять наше внимание наружу, на опасности, исходящие от дикой природы, а не внутрь, на нас самих.