Удар молнии
Шрифт:
— Мистер Бенсон? — спросил Карелла.
— Да, а в чем дело? Я обедаю.
Росту в нем, прикинул Карелла, метр восемьдесят восемь, примерно столько же, сколько у Хейза, и плечи такие же широкие, и грудь колесом; глаза аспидно-черные, волосы пшеничные. Костюм на нем, Карелла готов был об заклад побиться, сделан на заказ, наимоднейший галстук, над левым карманом рубашки фирменный знак, на лацкане пиджака — вышитые инициалы М.Д.Б. Из-под рукавов пиджака виднеются французские манжеты, схваченные небольшими золотыми
— Если хотите закончить обед, мы можем подождать, — предложил он.
— Да нет, давайте сразу покончим с этим, — отрезал Бенсон и принялся озираться в поисках места поспокойнее.
В конце концов он выбрал стойку бара — сооружение из дуба с металлической поверхностью. Во всю стену над ней были подвешены вниз горлом стаканы. Они поставили три табурета в дальнем конце стойки, прямо у старинного кассового аппарата из меди. Хейз и Карелла сели по обе стороны от Бенсона, а тот сразу же заказал неразбавленный мартини со льдом.
— Итак? — спросил он.
— Итак, знакомы ли вы с некоей Марсией Шаффер? — Карелла решил сразу взять быка за рога.
— Ага, так вот в чем дело, — сказал Бенсон и утвердительно кивнул.
— В этом самом, — ввернул Хейз.
— Так, в чем проблема? — спросил Бенсон.
— Вы знакомы с ней?
— Да. Я был с ней знаком.
— Были?
Теперь детективы задавали вопросы поочередно, заставляя Бенсона все время крутить головой.
— Ведь она умерла, разве не так? И именно поэтому вы здесь. Разве не так? Да, я был знаком с ней. В прошедшее время.
— И как давно оно прошло? — поинтересовался Карелла.
— Я не виделся с ней больше месяца.
— Нельзя ли поподробнее? — резко бросил Хейз.
Бенсон обернулся к нему:
— Наверное, мне лучше позвонить своему адвокату.
— Да нет, наверное, вам лучше никуда не трогаться, — возразил Карелла.
Бенсон немного отодвинул назад табурет, чтобы видеть обоих одновременно и не крутить головой.
— Как это поподробнее?
— Мистер Бенсон, — начал Хейз, — у вас есть голубой, из чистой шерсти халат с белой каймой на манжетах и воротнике?
— Есть. Кто кому здесь, собственно, морочит голову? Вы нашли мой халат дома у Марсии, и поэтому вы здесь, так? Ну так и нечего валять дурака.
— А золотая данхилловская зажигалка у вас есть?
— Да, она, наверное, осталась в кармане халата, так что ли? Но отсюда еще не следует, что я ее убил.
— А кто говорит, что вы ее убили? — осведомился Хейз.
— Разве кто-нибудь сказал, что вы ее убили? — подхватил Карелла.
— Я просто решил, что вы здесь, потому что...
— Мистер Бенсон, когда вы оставили этот халат у
— Я уже сказал. Больше месяца назад.
— А точнее? — попросил Карелла.
— По-моему, это было в День Труда. Мы с Марсией провели вдвоем уик-энд. В городе. Люблю проводить выходные в городе. Все уезжают, и в твоем распоряжении целый...
— Вы все выходные провели у мисс Шаффер?
— Да.
— И взяли с собой вещи?
— Да, то есть я имею в виду, что было необходимо.
— И халат тоже?
— Да. Наверное, я забыл, уходя, положить его в сумку.
— Забыли халат и зажигалку?
— Да.
— И не хватились зажигалки с самого Дня Труда?
— У меня не единственная зажигалка.
— Вы курите «Мальборо»?
— Да, я курю «Мальборо».
Карелла достал из бумажника карманный календарь, полистал его и заметил:
— День Труда был пятого сентября.
— Вам виднее — календарь-то у вас.
— Мне виднее. И с тех пор вы не виделись, так?
— Так.
— Как вы познакомились с мисс Шаффер, мистер Бенсон?
— Я был приглашен в Рэмсей прочитать лекцию о методах рекламы. Потом был прием, там я и столкнулся с ней.
— И вы начали встречаться.
— Да. Я человек свободный, так что не вижу в этом ничего предосудительного.
— Сколько вам лет, мистер Бенсон?
— Тридцать семь. И в этом тоже нет ничего предосудительного. Марсии был почти двадцать один. Должно было исполниться в следующем месяце. Так что малолетних никто не совращал, если вы это хотите сказать.
— А кто говорит о совращении малолетних? — осведомился Хейз.
— У меня сложилось ощущение, что вы оба осуждаете мой роман с Марсией. Впрочем, откровенно говоря, на это мне решительно наплевать. Мы чудесно проводили время вдвоем.
— Так отчего же вы перестали встречаться?
— А кто утверждает, что перестали?
— Да вы же только что сказали, что со Дня Труда, с пятого сентября, не виделись.
— М-да, это верно.
— И вы не пытались с ней связаться с тех пор?
— Нет, но...
— Позвонить, написать?
— С чего это я буду писать ей? Мы живем в одном городе!
— Но вы даже не позвонили.
— Может, и звонил, разве теперь вспомнишь?
— Но, так или иначе, с пятого сентября вы не виделись?
— Сколько можно повторять одно и то же? Да. День Труда. Пятого сентября, если это действительно пятое.
— Действительно.
— Ну и прекрасно.
Карелла посмотрел на Хейза.
— Мистер Бенсон, — сказал тот, — вы случайно не стриглись третьего сентября, в субботу?
— Нет, я никогда не стригусь по субботам.
— А когда стрижетесь?
— По вторникам. Каждый вторник у нас в два часа рабочее совещание, а в четыре я обычно иду в парикмахерскую.
— Каждый вторник?