Удар молнии
Шрифт:
— Когда он был ребенком, его мать умерла от рака, и я думаю, что его просто мучают воспоминания о ней. Или он просто подонок.
— Может быть, и то, и другое. Вам нужно сейчас сконцентрироваться на себе. Не думайте о нем. Пусть Сэм сам справляется со своими проблемами, особенно если он не собирается помогать вам решать ваши. А вы должны попытаться стать как можно сильнее и оставаться в строю. Вам нужно победить болезнь. Обо всем остальном вы успеете поволноваться позже.
— Но если я буду вызывать у него отвращение, если мое тело его испугает?
Одна мысль об этом
Поначалу ее муж тоже отказывался поверить в происходящее, но постепенно он справился со своим страхом и очень поддержал Лиз. И сейчас она хотела внушить своей собеседнице мысль, что Алекс должна пережить это — с Сэмом или без него.
— Он ведь должен вырасти, правда? Он взрослый человек и рано или поздно все поймет. Понимаете, он прекрасно знает, что вам сейчас нужно, но просто не может этого обеспечить, а это означает, что вы должны получить поддержку от других — друзей, родственников или таких, как я. Мы работаем для вас. Я готова прийти к вам по первому вашему зову.
Алекс снова начала плакать, и Лиз крепко обняла ее. Потом она показала ей несколько упражнений, рассказала несколько полезных вещей, но не стала оставлять никаких буклетов. Она слишком хорошо знала свою начальницу. У Алекс никогда не хватало терпения на брошюры и поверхностную информацию. Она стремилась проникнуть в самое сердце вещей. И сейчас этим сердцем вещей для нее стало обыкновенное выживание.
— Когда вы возвращаетесь домой?
— Скорее всего в пятницу.
— Отлично. Набирайтесь сил, побольше спите, принимайте лекарства, если будете испытывать боль. Ешьте регулярно и постарайтесь до начала курса химиотерапии как следует окрепнуть. Для химии вам понадобится вся ваша энергия, — мудро сказала Лиз.
— Я возвращаюсь на работу через полторы недели, — неуверенно, словно спрашивая мнения Лиз, произнесла Алекс.
Ей вдруг стало очень уютно от мысли, что теперь она может с кем-то поговорить — с кем-то, кто через все это уже прошел.
— Множество женщин работают, даже несмотря на химиотерапию. Вам просто нужно будет выработать для себя самый оптимальный режим — когда отдыхать, когда оставаться дома, когда наиболее выгодно использовать свою энергию. Это немножко похоже на ведение войны. У вас должно быть единственное желание — выиграть. Не забывайте об этом никогда.
Химия — отвратительная вещь, но она действительно поможет вам победить болезнь.
— Я бы очень хотела в это верить.
— Не слушайте все эти ужасные истории, а просто постарайтесь сконцентрироваться на цели. Выигрывайте, выигрывайте, выигрывайте. Не позволяйте никому отвлекать вас от цели — даже Сэму. Если он не может вам помочь, забудьте о нем.
Алекс рассмешила страстность, с которой были сказаны эти слова.
— Вы меня утешили, — сказала Алекс, глядя на свою секретаршу с некоторой застенчивостью.
То, что у нее была другая жизнь, о которой Алекс ничего не знала, потрясло ее. Невероятно, но у каждого человека, оказывается,
— Знаете, сегодня утром я, по-моему, нагрубила одной женщине из вашей группы поддержки. Элис… не помню, как дальше, — извиняющимся тоном продолжала Алекс, заставив Лиз улыбнуться.
— Эйрес. Она к этому привыкла. Может быть, и вы когда-нибудь будете делать что-нибудь подобное. Многим людям это очень нужно.
— Спасибо вам, Лиз, — сказала Алекс, делая ударение на каждом слове.
— Можно мне прийти завтра? Может быть, во время ленча?
— Конечно, я буду очень рада. Только не говорите никому на работе. Я не хочу, чтобы кто-либо знал об этом. Правда, со временем мне придется сказать Мэттью — может быть, после того, как начнется химиотерапия.
— Это ваше дело. Я никому ничего не скажу. — Обнявшись еще раз, они расстались. Когда Алекс ложилась спать, она чувствовала себя намного лучше и гораздо спокойнее. Лежа в постели и размышляя обо всем, что произошло, она решила позвонить Сэму и сказать ему, как она его любит.
Но к телефону очень долго никто не подходил, пока наконец трубку не взяла Кармен. Было уже десять часов, и ее голос был сонным.
— Простите меня, Кармен. Мистер Паркер дома? — Секунду поколебавшись и подавив зевок, Кармен сказала, что дверь спальни открыта, и свет там не горит.
— Нет, миссис Паркер. Его нет. Как ваши дела?
— Все в порядке, — несколько более уверенным тоном, чем днем, сказала Алекс. — Он что, в кино пошел?
— Я не знаю. Он ушел сразу после обеда. Но он не ел вместе с Аннабел, так что, возможно, он куда-то пошел с друзьями. Он мне ничего не сказал и, наверное, забыл оставить номер телефона.
Обычно именно Алекс вспоминала о том, что нужно оставить телефон того места, куда они шли вечером.
Интересно, куда это отправился Сэм. Наверное, его так расстроил их разговор в больнице, что он пошел в ресторан или прогуляться. Он делал это иногда, если у него было плохое настроение, — чтобы разобраться со своими проблемами, Сэму иногда требовалось побыть в одиночестве.
— Ладно, скажите ему, что я звонила, — сказала Алекс и, поколебавшись, добавила:
— И скажите, что я его люблю. А утром поцелуйте за меня Аннабел.
— Хорошо, миссис Паркер. Спокойной ночи… и храни Вас Господь.
— И вас, Кармен. Спасибо.
Она не могла с уверенностью сказать, что Он хранит ее в последнее время, но по крайней мере она была жива, а через три дня она уже вернется домой к своей дочери. Пройдет всего три недели, и начнется серьезная битва. Но после разговора с Лиз она была настроена на то, чтобы выиграть ее.
Алекс долго не могла уснуть в этот вечер, сидя на больничной кровати. Она думала о Лиз, о Сэме, об Аннабел и обо всем хорошем, что было у нее в жизни, пытаясь сосредоточиться на том, чтобы выиграть бой…Аннабел, думала она, погружаясь наконец в сон после укола… Аннабел… Сэм… Аннабел… Она вспомнила, как держала свою девочку на руках и кормила ее грудью.