Удар по чувствам

Акман Ольга

Я начала жадно хватать воздух, с трудом определившись с направлением угла, где уже ждал Гора. Хорошо видимо меня помяли, судя по его хмурой физиономии.

— Ника, ты раньше на ринг вообще выходила? — задал он совершенно неуместный вопрос, когда я наконец добрела до него.

— Один раз, — честно призналась ему, полоща саднящее горло.

Мужчину перекосило, словно от зубной боли, глаза сверкнули не добрым огнем. Если честно, не поняла, от чего вдруг такая реакция, да и не до того мне.

— Кретинический недомерок! — процедил наконец Ветров. — Поверил поганцу на слово.

Ну ничего, разберемся с ним позже.

Его тирада для меня словно жужжание мухи, надоедливо и непонятно, о чем. Я старалась сосредоточится на предстоящем втором раунде, и сопернице, довольно скалящейся в противоположном углу.

— Ника, послушай меня, — я повернулась на явно встревоженного мужчину, с чего это он так забеспокоился интересно. — Я хочу, чтобы ты сдалась в этом раунде.

— Сдурел! — вырвалось против воли. Но моему возмущение не было предела.

— Мне некогда сейчас объяснять, просто поверь! — Гора как-то странно на меня посмотрел, это что, забота или жалость??

— Ты должен меня поддерживать, — стало обидно, даже злость прошла. Захотелось забиться в угол и зализать полученные раны. — А, ты испугался, что придется стать моим тренером.

— Ты не понимаешь! — возразил он, и осекся, снижая голос до шепота, — Я буду тебя тренировать при любом исходе этого боя. Но раз ты намерена держаться до конца, знай, жестче, чем боксер, руками не бьет никто. Ты можешь ее достать. Не позволяй больше себя ронять. Твое преимущество, это хорошо поставленные удары в стойке.

Гонг оповестил о начале второго раунда.

Последние слова Горы въелись под корку. Оценила расстояние и скорость, с которой соперница тут же рванула в мою сторону, и выкинула вперед кулак. Как раз вовремя, я четко попала ей по носу, послышался хруст, и на настил полилась красная кровь. Судья остановил бой, а тренер соперницы быстро обработал ей травму, собственными руками выравнивая сломанный нос.

В зале пролетел разочарованный гул зрителей. Соперница оттолкнула собственного тренера и с новыми силами понеслась на меня. Резким и точным ударом сделала подсечку, повалив на пол. Пока она пыталась прыгнуть сверху всем телом, я смогла откатиться в сторону и встать на одно колено. Решила попробовать ее метод, и как только приблизилась, схватила за ногу и дернула на себя. Покачнулась. Для верности ударила парой быстрых по корпусу и наконец смогла завалить.

Уселась сверху и начала наносить четкие удары везде, где могла дотянуться. Мое преимущество длилось недолго, она извернулась и перехватив за мое плечо, сменила наши позиции. Теперь соперница была сверху и била изо всех сил, а потом обвила согнутой рукой шею и вновь принялась душить.

— Ну что, сучка, теперь тебя ничто не спасет, — злобно прошипела она и ударила свободной рукой прямо мне в глаз. Мир вокруг потемнел. Кислород подошел к концу и в темноте начали мерещиться звездочки. — Признаюсь, думала ты еще на первом раунде сдуешься.

Это последнее, что я смогла расслышать. Сознание померкло и все стихло. Мне вдруг стало так хорошо и уютно, будто лежу на мягкой перине и меня кто-то заботливо обнимает.

От толчка в сознании попыталась открыть глаза. Со второго раза мне это

удалось, наполовину. Один глаз отказывался подчиняться и нещадно начал болеть.

— Тихо, тихо, все хорошо, — раздалось сверху. С огромным трудом отстранилась от теплого и жесткого, повернув голову на звук. Это оказался сам Ветров, а то теплое, к чему я жалась, его грудь. И судя по всему, он меня куда-то несет.

— Что может быть хорошего в том, что я проиграла, — разлепив пересохшие губы, прошептала сама себе, но он кажется услышал.

— Ты жива, это главное. Сейчас доктор тебя осмотрит, и ты сможешь отдохнуть, — от его поддельной заботы меня затошнило. Он все это время насмехался надо мной и не верил. А теперь что, совесть взыграла?

— Отпусти, я уйду, — задергала конечностями, в попытке вырваться из его рук, но Гора лишь крепче прижал к себе.

— Теперь ты моя… подопечная, — после недолгой паузы, добавил он. — Я научу тебя надирать зад трехкратным чемпионкам. В следующий раз ты выйдешь победителем.

— Следующего раза не будет, — пробубнила чуть слышно. Усталость накатила с новой силой, и я перестала сопротивляться. Пусть несет, теперь уже ничего не изменить. Я не достала денег, и я проиграла свой второй бой.

Такого позора моя нежная натура не могла вынести. Желание забиться туда, откуда никто не достанет лишь усилилось. После осмотра врача, я пребывала в подавленном состоянии овоща. Пока никто не видел, молча поднялась и вышла из медкабинета. Видеть Гору и тем более слышать его нравоучения не захотела. Поэтому решила сбежать. Так сказать, молча и горделиво удалиться в туман.

На новую жилплощадь решила не ехать, обнаружив в сумке ключи от старой квартиры, направилась прямиком туда. Родные стены, где прошло немало хороших событий, как раз то, что мне сейчас надо.

На мое счастье, окна уже вставили, и на них красовалась черная решетка. Как только попала внутрь, тут же стянула с себя обувь и забралась в любимую кроватку, поджала ноги и наконец дала волю слезам.

***

После того, как я затолкала свои чувства поглубже и работала как ненормальная. Заметила, что Сережа стал смотреть на меня более пристально. Казалось, что ловила его взгляд на себе постоянно, но отмахивалась на то, что он мой тренер и ему положено следить за своей подопечной. Тем временем, Макс начал проявлять ко мне совершенно открытые знаки внимания.

— Это тебе, — подошел как всегда со спины и протянул передо мной руку с зажатым цветком. Я уставилась на желтую розу, как на инопланетное тело. В голове никак не могли сложиться такие два простых понятия, как мерзкий Макс и цветок.

— Спасибо, — видимо сработал эффект неожиданности, и я приняла от него презент, даже засунула нос в бутон и понюхала. Тут же краем глаза поймала на себе острый взгляд со стороны Сережи. — Прости, но разве это не запрещено?

— Ника, если человеку хочется сделать приятное тому, кто небезразличен, никакие запреты не помогут, — необычно мягко протянул Макс и состроил серьезное выражение. Невольно улыбнулась. С такого ракурса я никогда на него не смотрела, второй тренер мог быть даже милым, когда захочет.