Удар Святогора
Шрифт:
– Земля у нас велика и обильна, – вздохнул старик тяжко, – а порядку в ней нету.
– Погоди, они говорят, что тут нет князя и вообще власти никакой, – заметно оживился Рерик, услышав перевод Иванушки, – так у нас порядку хоть отбавляй. Вот уж чего у нас в достатке, так этого самого порядку.
– Уж не задумал ли ты на трон княжеский усесться? – удивился Иван. – Это же неслыханное дело – варяг на русском княжеском троне.
– Ты же сам видишь, – усмехнулся вождь северян, – удача сама в руки идет. Я же тебе говорил, что это Тор нам знаки подает. Неужели и после этого сомневаешься?
– Может, людям поможем репу эту вытянуть?
– Не по чину купцам помогать простым
– Людям помогать никогда не зазорно, – не согласился Иванушка.
– Так мы им поможем, только добрым советом: вот они кошку запрягли и собаку, надо им еще мыша в упряжку, тогда точно вытянут.
Викинг хохотнул и пошел прочь.
– Чего сказал-то басурманин твой? – поинтересовался старик.
– Говорит, что мышку нужно еще запрячь, – растерянно произнес Иванушка, – тогда вытянете.
– Зачем мышь, – удивилась бабка, – какая с нее сила?
Иванушка пожал плечами и пошел вслед за варягом; ему казалось, что он опять влип в какую-то опасную историю.
Глава 18
Суд скорый и правый
Огромный шатер бывшего хана был полон людьми. После победы войска псоглавцев и бегства Картауса присягать на верность Черному батыру кинулись все и сразу. Кочевники толкались и шумели, сегодня ожидался суд над сподвижниками низложенного великого хана и объявление Великой степи воли ее нового хозяина. Шараган обеспокоенно осматривал собравшихся: далеко не все тут были рады их победе, но выступить в открытую уже никто не решится. Сейчас было очень важно, как покажет себя новый хозяин, как поставит себя перед сообществом. Джучи в своем черном доспехе с белыми черепами смотрелся величественно, шлем из головы огромной черной собаки выглядел грозно и внушительно. Сам вождь сидел абсолютно спокойно, внимательным взглядом обводя собравшихся степняков; выдерживали этот пристальный взгляд немногие. Шараган сидел рядом, чтобы в случае чего выручить советом или повлиять на ситуацию. Лишний раз тут подавать голос было не нужно, не стоило показывать собравшимся вождям, что Черный батыр подвержен какому-либо влиянию. Общая трапеза заканчивалась, и подходило время суда. Двое рослых стражников в собачьих шапках втащили троих главных пленников. Темники Арслан и Джейран и старший сын Картауса Жангир. Первыми судили братьев, за обвинителя был сам Шараган, так что ему пришлось встать и выйти в круг.
– Воины Великой степи, – начал шаман свою речь, – эти люди виновны в том, что они выступили против самого духа Степи. В этом их вина, и духи предков требуют смерти изменников. – Шараган вернулся на свое место; речь получилась краткой, но шаман и не собирался нагнетать страсти, предпочитая отдать больше свободы для принятия решения вождю. Джучи степенно кивнул.
– Это серьезная ошибка и серьезное обвинение. Хочет ли кто-нибудь сказать что-либо в защиту этих людей?
– Я хочу сказать свое слово. – С места поднялся темник Тимур. Его тумен обеспечил победу войску псоглавцам, и сейчас он занимал почетное место подле вождя.
– Темник Тимур хочет сказать слово, – одобрительно кивнул Джучи, – давайте послушаем его слово.
Тимур встал и вышел на середину, под всеобщие взгляды вождей и старейшин разных племен.
– Эти люди – сильные и храбрые воины, – начал свою речь бывший хан, – они верно служили Степи и снискали всеобщее уважение. Никто не сможет обвинить их ни в трусости, ни в малодушии.
Собравшиеся кочевники одобрительно зашумели: братья были известны в Степи всем.
– Законный на тот момент великий хан Картаус от имени Степи призвал их под знамена, и они пришли. В чем же их вина,
Вокруг одобрительно шумели: слишком многие держали сторону Картауса в прошлой схватке. Шараган старался не показать своего волнения – момент был крайне важным, именно он определит очень многое в последующем. Шаман бросил быстрый взгляд на своего вождя, но тот сидел абсолютно спокойно.
– Мнение темника Тимура понятно, – произнес он степенно, – я вижу, его тут разделяют многие. Хотят ли сказать что-нибудь те, кого мы обвиняем?
Взгляды степняков обратились на сидящих братьев, Арслан только сплюнул на пол кровью – в бою он был сильно ранен, а Джейран отрывисто бросил:
– Недооценили мы подлость Тимурки, нечего ему нас и защищать. Если бы не он, мы бы уже рвали вас конями на куски.
– И это мнение понятно, – так же спокойно кивнул хан, – слова, достойные воина.
– Готовы ли предки Степи простить этих людей?
– Нет, Великий батыр, – Шараган спокойно выдержал полные ненависти взгляды, – не готовы.
– Законами балуются западные и восточные слабаки, – Джучи встал со своего места, – там у них нет кочевых племен, там есть города и законные правители. В Степи правит тот, кто силен. В Степи правит тот, кто решителен и смел. В Степи правит тот, кто следует заветам предков. Заветы предков просты и понятны: жги, грабь и убивай чужих. Весь мир существует лишь для того, чтобы кормить войско Великой степи, и если куда-то не дошли наши кони, то это только временно. Великий хан Картаус забыл эти заветы, он пытался убить наш дух, дух Великой степи. И за его спиной стояли Арслан и Джейран. Даже когда войско, несущее в себе дух Великой степи, истинный дух, появилось перед ними, они и тогда пытались убить нас. Они пытались уничтожить сам дух, что ведет и питает наши сердца, полагаясь на хитрость Жангира и его воинов. Этим людям нет и не может быть прощения. Мое решение только одно – смерть!
Вокруг зашумели разом все, Джучи стоял, сохраняя полное спокойствие, глядя поверх голов спорящих и шумящих кочевников.
– Многие из нас тоже были за Картауса, – раздался голос откуда-то сзади, – нас всех тоже ждет смерть?
– Хороший вопрос, – спокойно кивнул Черный батыр, – все, кто поддерживали Картауса, действительно достойны смерти. Это так. Но я добр. Я не стану убивать всех.
Вождь снова обвел взглядом ошарашенных степняков.
– Из каждой тысячи умрет сотня, из сотни – десяток, из десятка – один человек. Кто именно – определит жребий. Это плата, и она будет уплачена. Кто не согласен… тех убьем всех.
Черный батыр спокойно сел на место. Шараган осмотрел лица собравшихся. Он радостно отметил про себя: они поняли наконец, с кем имеют дело. Поняли и покорились. Больше не будет разговоров и интриг, как в иных странах. У Великой степи есть теперь один вождь, и его устами говорит сам дух Степи. Даже ропота не было.
– Остался еще один предводитель, – продолжил Шараган, не давая кочевникам опомниться, – старший сын бежавшего как трус Картауса, Жангир. Обманом он и его воины проникли в наши ряды, готовясь ударить в спину в самый важный момент. Духи требуют смерти этого изменника.
Закончив свою краткую речь, шаман сел на место.
– Это серьезное обвинение, – спокойно кивнул Черный батыр, – хочет ли кто-нибудь сказать в защиту этого человека?
– Я хочу сказать в его защиту, – снова поднялся с места Тимур.
– Вот как… – Джучи не выглядел удивленным, разве что в глазах его сверкнула легкая усмешка, но ее сумел заметить только Шараган, знающий вождя с самого детства. А может, и ему это только показалось.
– Я прошу помиловать Жангира, потому что он мой родной брат.