Удар жнеца
Шрифт:
— Эй, Чейз, судьи уже здесь. Хочешь проверить обмотку на руках и пробежаться по правилам?
— Впусти его, Престон, — спокойно говорю я, снимая капюшон. Выпрямляюсь и подпрыгиваю пару раз на носках.
— Чейз, рад снова тебя видеть. Как поживает твой отец? — спрашивает Гарри, он — наш судья сегодня вечером. Таскаться за ним — определенная государством формальность, чтобы убедиться, что все делается по правилам.
Подняв обмотанные руки для проверки, я улыбаюсь Гарри.
— Держится молодцом. Ему заменили коленный сустав всего пару недель назад, а он уже на стену лезет. Мне становится
Гарри громко смеется.
— Не сомневаюсь.
Фрэнк, сотрудник Спортивной Комиссии Невады, незаметно стоит позади Гарри. Для чиновников это в порядке вещей, у них абсолютно нет чувства юмора, и они уверены, что все должно быть согласно инструкции.
Наклонив голову на бок, я слышу хруст и улыбаюсь. Сегодняшний бой обещает быть хорошим. Нутром чую. А когда с боями будет покончено, я оставлю эту ерунду с обетом безбрачия и диетой. Хотя, кого я обманываю? Долой оба запрета! Горячая маленькая блондинка и пицца — звучит идеально. Порядок не важен, хотя, если блондинка будет первой, придется съесть и ее.
Гарри делает пометку, что претензий не имеет, сотрудник Комиссии делает то же самое. Оба незаметно уходят, а я возвращаюсь к стене, на которой неподвижно лежит тень. Я ощущаю всем телом, как поднимается и закипает смесь адреналина и нетерпения.
Вот и всё, я официально и полностью готов. Время боя.
Гарри с сотрудником Комиссии, должно быть, сейчас в комнате Итана, натаскивают его так же, как и меня. Началось. Учитывая громкость и высокомерие этого придурка Итана, вероятнее всего, сейчас он слюной брызжет с единственной мыслью — наброситься на меня.
— Хочешь прогнать план действий? — спрашивает Дэйв, подмигнув мне. Он знает, что мне это не нужно, но это его не останавливает.
— Нет, — отвечаю, — я в порядке. — Это наш ритуал перед каждым боем, абсолютно перед каждым. Это самые последние слова, которые я слышу от Дэйла перед выходом. Мне нужно побыть в тишине. Нужно время, чтобы подготовиться. А если честно, в это время я витаю в облаках и улыбаюсь. Мне кажется, я знаю, как пойдет бой именно в этот раз... Будет немного времени перед столкновением.
Мне нравится драться, нравится причинять людям боль во время боя. Хотя я немногим признаюсь в этом. Дэйл знает. Папа знает, и этого достаточно. Я не садист и не мазохист. Хотя, а вдруг? Не знаю. Но если я должен испытать немного боли, чтобы потом причинить другому, я полностью «за». Это один из лучших способов провести субботний вечер, которые мне известны. А когда я выиграю, у меня будет хренова туча денег.
Этим вечером будет мой двадцать пятый бой, и я собираюсь победить в двадцать третий раз.
Двадцать пять — не так уж много. То есть, я старше этой цифры на три года. Это мало во всех отношениях, кроме одного: сколько раз я ставил свою жизнь под угрозу. Хотя число два может значить гораздо больше. Например, я проиграл двум другим противникам. Я бросил им вызов и облажался.
— Пять минут! — громко объявляют.
Я вытаскиваю телефон и вставляю наушники. Мне нравится, когда громкий хеви-метал заглушает остальной шум. Это помогает успокоиться, сосредоточиться и собраться.
Несколько минут спустя Дэйл машет рукой перед моим лицом, чтобы привлечь мое внимание.
Я вытаскиваю наушники и слышу громкую музыку для Итана на арене. Он выходит к клетке первым, и, судя по всему, сейчас его композиция подходит к концу. Не знаю, как долго я слушал музыку в наушниках, видимо, достаточно долго. Перестав ходить по залу, я останавливаюсь на пару секунд, слушая шум толпы и ощущая, как напряжение внутри нарастает.
Уже пора.
Дэйл отступает от двери и придерживает ее для меня. Многие детали становятся ритуалом перед боем. Это помогает успокоиться и сконцентрироваться. Я должен знать, что произойдет. Никаких сюрпризов. Никаких неожиданных ударов исподтишка.
Выходя из-под трибун, аккорды моей хеви-металл композиции гремят так громко, что вибрируют в моей груди. Вот и все, пришло время боя. Наконец-то, черт возьми.
К клетке я иду целенаправленно. Я не просто развязно переставляю ноги, вышагивая по проходу, словно крутой парень. Я спокоен и уверен в себе, меня выдает только фирменная ухмылка Жнеца.
— Жнец, Жнец! — скандируют мои фанаты.
Сегодня будет круто. Я ускоряю шаг, мне не терпится начать.
Я смотрю на ринг и поднимаюсь по лестнице к судье и секунданту, которые ожидают меня прямо перед рингом. Секундант смазывает мне вазелином брови, что, предполагается, поможет избежать рассечений в самом начале боя.
На ринге я вижу ожидающего меня Итана. Он пританцовывает в углу клетки. Придурок определенно подкачался к этому бою. Как только он видит меня, его тело напрягается, и он дарит мне дразнящую усмешку.
Высокомерный мудак, как я и говорил.
Я чувствую, как кто-то хлопает меня по спине, и вхожу в клетку. Рефери подзывает нас на середину ринга, и, наконец, я стою лицом к лицу с Итаном. Нас разделяет буквально один дюйм. Я смотрю на него исподлобья и ухмыляюсь.
Мы расходимся к своим углам, я поднимаю кулаки и наклоняю шею в сторону, чтобы еще раз услышать хруст. Моя улыбка становится шире, я уже чувствую это, боли будет предостаточно. Я подправлю его смазливое личико.
— Готов? — кричит мне Гарри.
Я киваю в нетерпении.
— Ты готов? — Гарри спрашивает Итана, и тот тоже кивает.
В отличие от меня, Итан не улыбается, его лицо непроницаемо. Ну, что ж, я просто надеюсь, ему будет не так весело, как мне.
Эйвери
— Черт, я бы не отказался урвать этот сладкий кусочек, — громким шепотом говорит какой-то парень, и затем слышится сдавленный смешок.
Я поворачиваю голову и внимательно осматриваю помещение в поисках источника голоса. Но здесь слишком много людей, особенно мужчин, слишком уж много для такого маленького пространства. Глаза половины мужчин устремлены на меня, пока я стою рядом со своим лучшим другом Итаном. Вряд ли мне удастся определить автора высказывания.