Удар. Мир Теллы
Шрифт:
– Это сообщники сатиров? – спросил Башара Архадауг.
– Они вышли из леса, прямо там, где лежали обломки обоза. От них пахло кровью! – ответил тот. Вот лжец, нам то он заявил, что кровью от нас не пахнет, - Я заглянул украдкой в их сумки – там волчьи шкурки. Они убивали волков!
Когда это он успел? Похоже, оправдаться нам не удастся. Отправимся мы сейчас следом за злополучными магами. Толпа гноллов после слов о волчьих шкурках забесновалась ещё больше.
– Мне есть, что сказать, - произнёс я в надежде на справедливое разбирательство.
– Молчать! – рявкнул Архадауг –
Мне на лицо накинули повязку и больше я не смог произнести ни звука. Дальнейший сюжет исключал наше вмешательство – мы все были обездвижены и немы. Мы уже поучаствовали в этом сюжете, как могли.
– Слушайте, что я скажу! – крикнул Архадауг. – В пропаже обоза виноваты сатиры! Вы отомстите им – за обоз и за волков! Гишар, собери войско и наступай на Кри! Стереть деревню с лица земли! Этих – казнить!
Событие завершено. Разобраться и отомстить.
Я глянул на карту. Закрытый мне рот и жесткая хватка минотавра стража, посмотреть системную вещь, помешать не могли. Серые иконки значков нового события висели над тремя деревнями. Продолжение называлось: Выжить или уничтожить. Получается, мы завершили одно событие и запустили другое, причём продолжение нас ждёт прямо в этой деревне.
События, между тем развивались без остановки. Гишар сколотил из гноллов мужского пола довольно большой отряд, который вывел через центральные ворота. План отряда был озвучен прямо на площади – собрать волков, атаковать деревню Кри, уничтожить сатиров. Командир Архадауг собрал минотавров и тоже покинул деревню. Он собирался вернуться в Гайе. Башар завершал приготовления к нашей казни.
Прежде всего, гноллы притащили платформу на колёсиках с торчащим из неё столбом. К столбу они привязали Хелльгу, обложив её ноги хворостом, а нас, троих игроков, связанными, бросили возле её ног. Похоже, нас решили сжечь, Хелльга будет выглядеть как средневековая мученица, а мы просто как сосиски, поджариваемые на костре. С дикими завываниями гноллы вывезли платформу за ворота и потащили в степь. Лично у меня не возникло даже предположений, зачем нас куда-то тащить, если можно было казнить прямо на площади. Наверняка масса предположений была у моих товарищей по несчастью, но поделиться ими друг с другом мы не могли.
Оказалось, что жечь никто никого не собирался. Гноллы притащили платформу в овраг, тот огромный овраг, который был отмечен на карте. Воины-гноллы тащили платформу по дну оврага, старики, женщины и дети шли по отвесным краям этой каверны, крича и подвывая.
– Сейчас вы познакомитесь с самым великим, самым большим и сильным воином в окрестностях Дауг, – сказал Башар в наш адрес, подойдя к платформе. – Удар, ты честно победил меня в бою, значит ты великий воин. Красивая смерть для великого воина – смерть в бою! Архадауг приказал казнить тебя. Он не нравится мне с тех пор, как вырос. Он забыл что такое, когда воин уважает воина. Я уважаю тебя, поэтому будет не казнь, а бой. Позор для воина казнить беспомощного. Я дам мужчинам оружие, и вы сразитесь по нашим обычаям. Почётная смерть с оружием в руках или победа, женщина
Я не мог ему ответить, мешала повязка на лице. Его речь породила много вопросов, а задать их не было никакой возможности. Этот участок сюжета мы отыгрывали, не имея никакой возможности ничего в происходящем изменить. С кем же придётся биться?
Овраг ветвился. В одно из ответвлений гноллы затащили платформу. Это место было похоже на естественный амфитеатр: круглая площадка на дне оврага, склоны как естественные трибуны. Гноллы спускались сверху и рассаживались на камнях. Воины во главе с Башаром, сняли с платформы столб, с привязанной к нему Хелльгой, и утащили из поля моего зрения. Потом утащили хворост. Через некоторое время я почувствовал, что меня поднимают. Нас троих вытащили из платформы и поставили на ноги. Перед нами стоял Башар, за ним воины-гноллы раскладывали костры.
– Ваше оружие за вашей спиной. Там же ваша женщина и ваш враг. Убегайте, побеждайте или умрите достойно! – торжественно произнёс Башар, достал нож и разрезал нам сначала ноги, потом руки. После чего отступил за линию костров и дал сигнал. Каждый воин-гнолл, который стоял рядом со своим костром, зажёг пламя. Какой в этом смысл, в светлое время суток? Некоторые гноллы, доставали из костров горящие ветки и бросали нам за спину.
Первым делом я сорвал с лица повязку. Я могу говорить!
– Башар, ты предатель! – закричал я.
– Удар, обернись! – раздался сзади выкрик Свирели.
Я обернулся. Вот это сюрприз! В обрывистой стене естественного амфитеатра была расположена огромная пещера, из которой как раз выбирался огромный саблезубый медведь. Впечатляющий экземпляр. Как минимум в два раза больше, чем самый большой из тех, с которыми мы сталкивались в предгорьях. Чёрный, саблезубый, толстый, лоснящийся, страшный. Разозлённый попавшими в него горящими ветками.
– Урсолак! Урсолак! Урсолак Дауг! – приговаривали расположившиеся на склонах гноллы.
– Замечательно! – с энтузиазмом сказал я, - А вот и наш третий реликт. Даже искать не надо. Завалим его!
– Ты просто сумасшедший, - сказал Свирель.
– Более чем, - поддержал его Дарк.
– Хватайте оружие и задержите медведя, - я указал на наше снаряжение, торчащее в земле, - А то он доберётся до Хелльги.
Столб, с привязанной к нему Хелльгой, гноллы потянули в груду костей, в специально приготовленное место. Создавалось полное впечатление того, что на этом месте регулярно приносились жертвы. Гиены подкармливали этого мишку, что ли?
Я схватил разделочный нож и попытался разрезать путы, чтобы освободить девушку. Не тут-то было. Как я не старался, повредить их не получалось.
– Придётся тебе тут повисеть, - сказал я ей, срывая у неё повязку с лица, - верёвки не режутся. Похоже, бой рассчитан на троих, а ты попала в программный сценарий по выводу из боя лишних игроков.
– Сделай что-нибудь! – Хелльга заплакала, задёргалась всем телом - Ненавижу быть такой беспомощной!
– Соберись! Не время расслабляться, – не хватало ей разныться! Подумаешь, мечом не помашет, - Смотри внимательно. Заметишь, что полезное – кричи!