Ударная волна
Шрифт:
Четырнадцать поднятых рук и четырнадцать голосов подтвердили:
— Да.
ЧАСТЬ IV
ТРАГИЧЕСКИЙ КОНЕЦ РАЯ
46
16 февраля 2000 года
Гонолулу, Гавайи
Рыжеволосый сержант морской пехоты, одетый в выгоревшие шорты и расписную рубаху-гавайку,
Всего несколько месяцев службы понадобилось сержанту, чтобы довести исполнение своих обязанностей до совершенства. За три минуты, которые машина катила по дороге, он переоделся в тщательно отглаженную форму и встал по стойке «смирно» у ворот, преграждавших путь через туннель в жерло давно потухшего вулкана.
Приглядевшись, он увидел, что подъехала штабная машина ВМФ. Подойдя к ней, заглянул в боковое окно:
— Это запретная зона. У вас есть разрешение на въезд?
Водитель в белоснежной матросской форме ткнул большим пальцем себе за спину:
— Все необходимые документы на проезд у капитана первого ранга Ганна.
Человек деятельный и деловой, Руди Ганн не стал терять драгоценное время на получение разрешения на разборку громадной тарелки-антенны внутри вулкана Палаваи на острове Ланаи. На распутывание бюрократического клубка, для того чтобы выйти на ведомство, в ведении которого находилась антенна, и на перепалку со службой, ответственной за эксплуатацию станции космической связи, потребовался бы месяц беспрестанных хождений. А потом понадобился бы следующий, совсем уж невозможный шаг — отыскать чиновника, который решился бы взять на себя ответственность за разрешение демонтировать тарелку и передать ее во временное пользование НУМА.
Ганн избавился от бесполезной волокиты просто: дал распоряжение печатному бюро НУМА изготовить поддельную, официально-внушительную на вид, накладную в трех экземплярах, дающую НУМА право на передислокацию антенны в другое место, на гавайский остров Оаху, для секретного проекта. Документ был заверен подписями нескольких рабочих-печатников, наделенных пышными фиктивными титулами. То, на что в обычных условиях ушел бы почти год, прежде чем последовал официальный отказ, заняло менее полутора часов, причем львиная доля времени ушла на подбор шрифтов.
Когда Ганн в форме капитана первого ранга Военно-морского флота подъехал к воротам у входа в туннель и предъявил разрешение на демонтаж и перемещение антенны, сержант, в чьем распоряжении находилась брошенная станция, стал помогать ему, как того требовал воинский долг. Помощь его стала еще более деятельной, когда он оценил роскошные формы Молли Фарадей, сидевшей рядом с
— Здорово оказаться хоть в какой-то компании, — широко улыбнулся сержант. — Скука сильно заедает, пока я на дежурстве, не с кем словом перемолвиться.
— Вас тут много? — ласково спросила Молли, выглянув в заднее окошко.
— Всего трое, мэм, — по одному на восьмичасовую смену.
— А чем вы занимаетесь в свободное от дежурства время?
— На пляже валяемся по большей части, а то, если повезет, девчушек одиноких снимаем в гостиницах.
Молли рассмеялась:
— Вас часто отпускают с острова?
— Раз в тридцать дней. А потом, до возвращения на Ланаи, пятидневный отпуск в Гонолулу.
— А когда в последний раз посторонние наведывались на станцию?
Если сержант и понял, что его допрашивают, то виду не подал.
— Месяца четыре назад какой-то малый с ксивой Агентства национальной безопасности приезжал и шнырял тут. Меньше двадцати минут пробыл. После него — вы первые.
— Нам надо демонтировать антенну и вывезти ее отсюда ближе к вечеру, — сказал Ганн.
— Позвольте спросить, сэр, для чего ее разбирать будут?
— А если бы я вам сказал, что на металлолом?
— Ничуть не удивился бы, — ответил сержант. — Ее уже несколько лет никто не ремонтировал и не обслуживал. У старой тарелки такой вид, будто над ней все стихии поработали.
Ганна забавляло поведение морского пехотинца, обрадовавшегося возможности поговорить с незнакомцами.
— Сержант, вы позволите нам проехать и начать работу?
Он отдал честь и нажал кнопку автоматического открытия ворот. После того как штабная машина скрылась в туннеле, он махнул рукой водителям грузовиков и крана. Когда последняя машина скрылась в глубине вулкана, сержант закрыл ворота, зашел в дежурку, переоделся в шорты и рубаху и нажал вдавленную кнопку «пауза» на видеомагнитофоне. Приладив на голову шлем, он прокрутил пленку немного назад и вновь оказался рядом с Джоном Уэйном в умопомрачительном бегстве от индейцев.
— Пока все идет гладко, — сказал Ганн Молли.
— Как вам не стыдно было говорить этому милому молодцу, что антенна пойдет в утиль? — укорила она его.
— Я просто сказал «что, если».
— Если нас возьмут, то обвинят в подделке официальных документов, перекрашивании подержанной машины в цвета официального передвижного средства ВМФ и похищении государственной собственности… — Молли примолкла и, словно сама себе не веря, покачала головой. — Да нас повесят на памятнике Вашингтону.
— С удовольствием пойду на это ради спасения почти двух миллионов человек от ужасной смерти, — сказал Ганн без какого-либо раскаяния.
— А что будет после того, как мы отразим акустическую волну? — спросила Молли. — Возвратим антенну на место?
— Ни на что другое я и не согласился бы. — Ганн взглянул на нее, словно удивившись такому вопросу, а потом расцвел дьявольской улыбкой. — Если, конечно, мы не уроним антенну на дно моря.
А вот там, где действовал Сэндекер, все и на десятую долю не шло столь же гладко. Глава НУМА, положившись на старинную традицию взаимовыручки на военном флоте, попробовал убедить командные сферы одолжить ему на время авианосец «Теодор Рузвельт» с экипажем. На каком-то этапе просьбу президента страны и командующего Тихоокеанским флотом сунули под сукно.