Удавка из прошлого
Шрифт:
– Хана Топорику, – улыбнулся Лохматый, – теперь от него все, как тараканы от огня, разбегутся. Ты на чьи бабки их содержал? Не на те, которые за продажу наркоты?
– Да ты что базаришь? – Топорик рванулся к нему. – Я тебя…
– Замолк! – отбросил его Геракл. – Я тоже хотел узнать, где бабки за проданный товар?
– У Кошки, – ответил Топорик. – Она их у себя держит. Сегодня поедем и…
– Если там нет ничего, – процедил Геракл, – я сам тебя повешу. Понял?
– Зачем же так? – усмехнулся Суслин. – Он отпишет нам все, что у него есть нажитого праведным
– Знаете, – вздохнул Арин, – такое впечатление, что он замешан в деле. Едва я начал говорить о Лесосибирске, он сразу замкнулся и, можно сказать, выставил меня. И я видел в его глазах страх. Скорее всего и Лобиков, и Любимов замешаны в убийствах или хотя бы в одном, и поэтому…
– Почему же Любимов уехал, когда город узнал о повешенном Чусанове? – перебила его Варвара. – А Лобиков ушел из дома, но не уехал. Значит, он боится за свою жену и сына.
– Наверное, появились подельники, – ответил Алексей.
– Любимов и Лобиков не причастны к повешенным в Лесосибирске, – проговорил Борисов. – Они сами могли быть жертвами. Поэтому Любимов сразу уехал, а Лобиков ушел из дома. И Варвара права, Лобиков не покинул город потому, что боится за семью. Но каждый из них что-то знает о тех делах в Лесосибирске. Почему оба, черт возьми, молчат?!
– Что ты сказал? – Геракл удивленно посмотрел на Лохматого.
– То, что слышал, – ответил тот. – Кирка говорил, что такое же было в Лесосибирске. Там, кстати, вздернули отца Угла. Ну, Веньки Угаловского…
– Постой, – остановил его Геракл. – Кирка называл кого-нибудь еще?
– Да, он упоминал кого-то, – попытался вспомнить Лохматый. – Во, блин, забыл. Погоди…
– А чего уши ломаем? – усмехнулся Суслин. – Покатили к Кирке и сразу выясним. Нам он все скажет.
– Да не хотелось бы, – вздохнул Лохматый. – Кирка у моего пахана сейчас.
– И что из этого? – пожал плечами Суслин. – Кирка должен сказать все, что знает.
– Я его как-нибудь вытащу в город, – пообещал Лохматый. – И тогда…
– Времени у нас нет, – возразил Геракл. – Покатили.
– Нет, – твердо произнес Лохматый, – там мой отец. Я привезу Кирку в город завтра. Сейчас мы не поедем.
– Ладно, – взглянул на Геракла Суслин. – Но завтра мы должны перебазарить с Киркой.
– Чего мент хотел? – спросил Митрич.
– Да все старое ворошат, – недовольно отозвался Кирка. – Про Лесосибирск интересовались. – Он сел к столу. – Выпить дай, Митрич, – в то…
– Ты бы за бабу свою да за Павлика волновался. – Митрич поставил на стол поллитровку самогона. – Коли менты были насчет того, то и другие знают. Сейчас из ментовки все узнать можно. Так что прикинь одно к другому и думай.
– А Васек где? – наливая в стакан самогон, спросил Кирка.
– Хрен его знает! – Митрич налил самогон себе. – Дела у него какие-то. Если прознаю, что
– А чего ты так на наркоту взъелся? – Кирка снова налил себе.
– Да дочь моего младшего братана, – вздохнул Митрич, – в институт поступила медицинский. Ну и попробовала эту заразу. Так и кончилась… – Он выпил. Поморщившись, закусил свежим огурцом. – Брат, младше меня на десять лет, помер. Вот с тех пор я этих продавцов белой смерти на дух не переношу. Васька тоже не по закону живет, тюрьма по нему горючими слезами плачет. Но ведь и я по молодости удалой был. Пусть живет как знает. Ежели посадят, пока жив буду, помогу, чем смогу. На друзей-товарищей в таких делах надежды нету. Но если узнаю, что с наркотой связан, убью сучонка. Ты ему ничего не рассказывал про Лесосибирск?
– Да было, – кивнул Кирка, – ляпнул кое-что.
– Тогда вот что, собирай свои манатки, отвезу я тебя в охотничий домик, так надежнее будет. Кенты у Васьки нехорошие, и интерес к вешателям у них большущий. А уж больно похоже все. Ладно, – Митрич поднялся, – собирайся, и поедем.
– Да у меня с собой бритва и паспорт, – усмехнулся Кирка. – Я не думал…
– Покатили, – повторил Митрич.
– Ты думаешь, что Васька скажет обо мне?
– Вообще-то погодь трохи, – передумал Митрич. – Вот что сделаем…
– Да, – говорил по телефону Геракл, – Кирка. – Он посмотрел на Суслина. – Ладно, сейчас узнаю. Как фамилия Кирки? – громко спросил он.
– Лобиков, – ответил Лохматый.
– Лобиков он, – сказал в сотовый Геракл. – Ладно. Хотя, собственно…
– Сделаешь, что я сказал! – услышал он голос Грозного-старшего.
– Я перетру это со Славиком. – Геракл отключил сотовый.
– Что там? – спросил Суслин.
– Хочет, чтоб мы замочили Кирку этого, – пробормотал Геракл.
– Вот это да! – усмехнулся Суслин. – Я не киллер и по заказам не работаю. А чего это он вдруг так защекотился?
Москва
– Кирка жив! – кричал в сотовый Грознов. – И Любим тоже где-то там. На Кирку наверняка выйдут менты! Слышишь?!
– Да все я слышу, – спокойно отозвался собеседник. – И что ты так завелся? Оба в тот раз ничего не говорили, значит, и теперь будут молчать. Меня гораздо больше интересует, кто сейчас там орудует. Вот это любопытно и, возможно, опасно. Ты бы с этим разобрался. А Кирка… как его там?
– Лобиков.
– Да. И Любимов… Я почему-то думаю на сына Угаловского. Помнишь такого? Я не про сына, а про Сергея. Вот его сынуля и может ворошить прошлое. Кстати, это не так давно и было. Постарайся бросить своих ореликов на поиск Вениамина Угаловского, и тогда многое станет ясно. А что там с делом? Насколько мне известно, твой Топориков зарылся, как мышь, и не высовывается. Так дела не делаются. Ищи ему замену или…
– Я за этим и послал туда Суслина и Геркаева.
– А твой сынок как? Вникает в дела, или для него это просто веселая забава?