Удел безруких
Шрифт:
— Я ученый, физик, Сэм Хопкинс из Юты. Занимаюсь… Э… Гравитационными волнами, немного теорией струн. Все заграничные программы сотрудничества вдруг оказались почему-то свернуты, и теперь я… Э-э… Хм… В общем, ищу работу в связи с последними э-э… Событиями.
— Вы совершенно верно понижаете голос, мистер физик. Сегодня, сэр, вокруг такая стрельба по уткам — куда там Салемскому процессу! Комиссия по антиамериканской деятельности подняла голову, да так, что я вспомнил рассказы тещи о Мао Цзедуне. Ходите осторожно, сэр — мы
Молодой физик посмотрел недоверчиво, но выпил, едва не проливая виски на помятый дешевенький костюм. Успокоившись, вытащил пятидолларовую бумажку:
— Наливайте. И принесите что-нибудь закусить. Военный борт, винтовой. Летел долго, из еды одна лишь минеральная вода. Значит, Брайан…
Бармен принес тарелку с вяленым хамоном: беженцы из Мексики строгали и вялили его не хуже испанцев.
— Да, брат вашего приятеля участвовал в том самом рейде. Упокой господи его душу!
Ученый выпил, бармен только чуть пригубил:
— Не обижайтесь, добрый сэр. С каждым пить, сами понимаете, не выдержу. Опять же, тут авиабаза. Я сам из морской пехоты, но десантура здесь пьет ничуть не хуже. Разве что в память Брайана, жаль его девчонку.
И сразу переменил тему:
— С другой стороны, на физиков сейчас огромный спрос. Нужны новые бомбы, самолеты, всякие там детекторы-компьютеры, бог знает, что еще. Обратитесь в армию, “серые” возьмут наверняка. Конгресс открыл финансирование всему, закрытому еще при Никсоне. Обсуждается даже боевая космическая станция, настоящие “Звездные войны”, как в кино.
— В армию… А что, “Боинг”, “Макдоннел-Дуглас”, “Нортроп” не набирают людей?
— Чего не знаю, про то не вру. Но вы легко можете проверить: в паре миль отсюда офис “Макдоннела”.
Офис “Макдоннел-Дуглас”, вполне объяснимо расположенный возле испытательной авиабазы, встретил Сэма приятной свежестью. Молодой физик смущенно выбил от пыли пиджак, салфеткой отер туфли. Девушка-регистратор, похихикав, предложила ему расческу.
— О, вы очень добры ко мне, — Хопкинс уложил вспотевшие волосы, несколько раз протер влажными салфетками лицо и шею.
— Вы так спешили?
— Я только сегодня из Чили. Я узнал о гибели друга и не могу оставаться в стороне… От всего этого.
— Вы знали Брайана?
— С детства, фермы рядом.
— У нас ему все завидовали, такую девчонку отхватил. Вы, кстати, ее не видели?
— Нет. Меня привезла старая индейская ведьма, дымящая побольше своего рыдвана… Как вы полагаете, шеф примет меня?
— Я сейчас узнаю, — девушка подняла трубку и заговорила в нее вполголоса, давая гостю минутку осмотреться.
Офис как офис: гладкие серые стены, кондиционер, зеленое растение в кадке — Сэм бы не отличил фикус от кактуса, —
Девушка положила трубку и кивнула на дверь слева, ореховую, безо всякой таблички. Сэм вздохнул, вознес краткую вступительную молитву и решительно нажал ручку.
— Входите, юноша, не стесняйтесь. Анна сказала, вы ищете работу?
— Сэм Хопкинс, Юта. С кем имею честь?
— Харди Орейра, Техас. Располагайтесь, придвигайте стул поближе. Вы ученый, к тому же физик. Наверное, вы хотели бы получить место в нашем исследовательском департаменте?
— Да, сэр. Более того, я входил в группу оценки результатов бомбардировки.
— Даже так… Анна, сделай-ка нам по чашке, с хорошей каплей бренди. Выводы засекречены?
— Выводы засекречены, но мое особое мнение — нет. Над ним просто посмеялись, даже не включили в протокол.
— И?
Девушка принесла пару невесомых чашечек, окутанных дивным ароматом настоящего ямайского “Блю Маунтин”. Орейра хлопнул свою не глядя. Хопкинс пил несколькими длинными глотками — хотя, казалось бы, что в той чашечке глотать?
Орейра не торопил, понимая, что собеседник набивает себе цену. Но куда мальчику перемолчать мужчину, закаленного женой и пятью дочками — физик не выдержал тишины первым. Отодвинул опустевшую чашечку:
— Он остался цел и ушел. Как вы понимаете, сэр, подробности лучше обсуждать в другой обстановке.
Харди поднялся и поглядел на тощего физика сверху вниз. Огромный, круглый, с пятнами пота на рубашке, с замятым фирменным галстуком, с намертво промасленными черными руками механика, с мексиканскими усами-щеткой; усы Орейра потеребил всей клешней, прогудел:
— Это меняет все дело. Жди здесь, я немедленно позвоню… К черту этих болванов, нужно звонить сразу на самый верх… Подожди.
Сэм подождал с четверть часа, выпив еще несколько чашечек превосходного кофе, только попросил, чтобы бренди столько уже не лили.
Вернулся Орейра:
— Парень, я добрался до самого вице-президента. Твой случай завтра обсудят на правлении, а послезавтра, самое позднее, получишь ответ. Есть где заночевать?
— Не искал, я только сегодня из Чили через Гондурас.
— А, я видел, как твой борт садился. Чертов Угги, так и не научился выравнивать, щенок… Но куда тебе можно позвонить?
Сэм поскреб свежую щетину:
— Наверное, в забегаловку перед воротами авиабазы. Не может быть, чтобы у того пройдохи-бармена не оказалось комнаты.
Харди развел руки — даже кисти оказались волосатые:
— Ты, конечно, можешь навестить еще “Нортроп”, но я бы попросил тебя все же подождать пару дней. Если нужны деньги, только свистни.
— Есть пока, с нами хорошо рассчитались. Окей, мистер Харди. Анна, ваш кофе превосходен… Как и все остальное.