Удержи меня

Херд Мишель

Разочарование бурлит в моей груди, и мне вдруг хочется плакать. Все меняется слишком быстро, и это выбивает меня из колеи.

Я стараюсь быть любезной, и понимаю, зачем мне нужен телохранитель, но мне это ни капельки не нравится.

За считанные часы моя жизнь перевернулась с ног на голову.

Я ничего не знаю о Максе Левине. Я знаю, что мой отец не стал бы нанимать кого-либо, предварительно не проверив его, но, когда незнакомец вторгается в мое личное пространство, я чувствую себя неуютно.

Вернувшись в свою темную комнату,

я закрываю дверь и стараюсь не обращать внимания на то, что в моем доме поселился незнакомец.

Глава 4

Макс

Я привык месяцами быть один. Я не люблю людей, так что мне придется нелегко, если кто-то будет рядом со мной двадцать четыре часа в сутки.

Камилле тоже будет трудно.

Пока я несу сумки с костюмами в комнату для гостей, мои мысли возвращаются к урагану, которым является спальня Камиллы. Господи, я уверен, что на полу было больше одежды, чем в шкафу.

И розовый вибратор.

Я чуть не рассмеялся при воспоминании о том, как Камилла прятала устройство под подушкой. Ее смущение тяжелым грузом повисло в воздухе.

Нет ничего плохого в том, что женщина сама себя удовлетворяет.

Видеть эту сторону Камиллы, обычной женщины, которая не носит маску утонченности, чтобы произвести впечатление на всех окружающих, — впечатляет меня гораздо больше, чем поведение светской львицы.

Светская львица, которую я видел на мероприятии на прошлой неделе, вписывается в роскошный пентхаус с чрезмерно дорогим декором.

Девушка в шортах и футболке гораздо более приземленная и привлекательная.

Честно говоря, ее жизнь казалась такой поверхностной. Потом я узнал, что она любит фотографировать и сама проявляет их. Она обожает запоем смотреть Теорию большого взрыва и Как я встретил вашу маму. Она не считает калории, которые кладет в рот.

Она человек.

Это чертовски освежает.

Несмотря на то, что пентхаус обставлен дорогой мебелью и декорирован со вкусом, пакеты с недоеденными закусками, лежащие повсюду, создают ощущение домашнего уюта.

Я задернул шторы, но через световые люки в высоком потолке все еще проникает много естественного света.

Когда она спустилась вниз, одетая в футболку с пятном от шоколада и шорты, которые так плотно облегали ее пухлую попку, меня захлестнула волна влечения, которую я не испытывал уже давно.

Платье и туфли на каблуках, которые она надела на ланч, не произвели на меня никакого впечатления. Но, черт возьми, эти шорты…

Я достаю свои костюмы из чехлов для одежды и вешаю их в шкаф. Открыв спортивную сумку, я достаю оружие и, взяв два пистолета, прячу один под матрас, а другой на шкафчике в ванной комнате.

Я хватаю спортивную сумку и, выйдя из комнаты для гостей,

спускаюсь вниз и стратегически прячу оружие в гостиной и кухне, одновременно запоминая планировку пентхауса.

Не желая наступать Камилле на пятки, я возвращаюсь на второй этаж и стучусь в дверь.

— Да?

Я открываю дверь настежь.

— Мне нужно спрятать оружие здесь, и в твоей спальне.

Она мгновение моргает, глядя на меня.

— Что? — На ее лбу появляется морщинка. — Неважно. — Она обводит рукой комнату, затем продолжает вставлять в рамку фотографию уличного музыканта, сделанную ею в четверг вечером.

Я кладу Mаgnum на шкафчик со всеми ее припасами.

— Если ты найдешь оружие где-нибудь в квартире, просто не обращай на него внимания.

Черты ее лица напрягаются, но вместо того, чтобы спорить, она кивает и продолжает свою работу.

В моей груди поселяется тревожное чувство, и я бросаю взгляд на ее лицо.

Она несчастна.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю.

— Я сделаю все возможное, чтобы не путаться у тебя под ногами.

Ее пальцы перестают возиться с рамкой, и на мгновение она просто смотрит на свой стол, затем говорит:

— Все это так неожиданно. — Оглядываясь через плечо, мы встречаемся взглядами. — Я понимаю, что мой отец нанял тебя, но мне будет легче, если узнаю тебя получше. Сейчас в моем личном пространстве чужой мужчина, и это действительно тревожит.

Я уважаю ее честность и жестом указываю на дверь.

— Было бы неплохо выпить кофе, пока я расскажу тебе о себе.

На ее лице мелькает удивление, и она быстро встает со своего рабочего стула. Когда я иду за ней по коридору, то бросаю взгляд на фотографии, занимающие всю стену коридора, с которой открывается вид на открытое пространство гостиной и кухни внизу.

— Ты все это сделала?

— Да. Это то, чем я люблю заниматься в свободное время.

Прежде чем она успевает спуститься по лестнице, я спрашиваю:

— Где в твоей спальне можно спрятать оружие?

— Только не в ящиках, — сразу же отвечает она.

Когда я захожу в ее спальню, то замечаю, что все нижнее белье пропало. Я останавливаюсь рядом с ее кроватью и спрашиваю:

— Ты не против, если у тебя под матрасом будет лежать пистолет?

— Уборщицы могут его обнаружить.

Господи, Морис ей ничего не сказал.

Я засовываю пистолет под матрас и говорю:

— Уборка отменяется до тех пор, пока у меня не будет времени провести проверку.

Разочарованное выражение застывает на ее лице, но, не сказав ни слова, она разворачивается и выходит из комнаты.

Как бы я ни хотел выполнять свою работу и не общаться с Камиллой на личном уровне, я знаю, что это невозможно.

Честно говоря, мне совершенно не по себе находиться рядом с этой женщиной, зная, что я стрелял в нее, а она понятия не имеет, кто я на самом деле.