Удивительная история Мэри Стенз
Шрифт:
Дарк убрал руку с ключа и стал наблюдать. Шофер вышел из кабины, обошел фургончик и, открыв задние двери, начал доставать из кузова круглые металлические коробки, по всей видимости, с кинопленкой. Он сложил их одну на другую ровной стопкой и пошел к воротам. Потом свернул к небольшой боковой двери фабричного здания, толкнул ее и пропал из виду.
Дарк облизал губы кончиком языка. В мозгу его лихорадочно проносились мысли. Конечно, все это мало о чем говорило, однако похоже было на то, что в съемочном Павильоне еще работают, поэтому, вполне возможно, Мэри еще на фабрике. А если даже и нет, все равно ему предоставляется возможность, которую не упустил бы ни один предприимчивый журналист. Когда придет время опубликовать
Он неторопливо вышел из машины и закрыл дверцу. Затем размеренной походкой перешел через дорогу, беспрепятственно открыл незапертые ворота и свернул к небольшой боковой двери. Без колебаний Дарк толкнул ее и, переступив порог, очутился в длинном узком вестибюле с голыми стенами, в конце которого разветвлялся поперечный переход. Дарк двинулся вперед.
Вдруг перед ним выросла фигура шофера автофургончика, который вышел из-за угла и направился ему навстречу. Дарк отступил в сторону, уступая дорогу.
— Здравствуйте.
Шофер приложил руку к фуражке.
— Добрый вечер, сэр, — приветливо отозвался он и пошел дальше.
В конце вестибюля Дарк остановился. Шофер вышел из правого перехода, значит, павильон, по всей видимости, был где-то там. Дарк уверенно, с независимым и деловым видом пошел по переходу. Несколько ступенек, раскрытые двойные двери — и он увидел широкий, застланный ковром коридор. Дарк пошел медленней.
Коридор был шагов двадцать длиной, и с каждой стороны в него выходило по три или четыре двери. Над второй дверью слева тускло светилась красная лампочка. Дарку показалось, будто он слышит приглушенные голоса.
Он, крадучись, подошел к двери с красной лампочкой. На ней была временная, написанная от руки, табличка: «Съемочный павильон. Вход воспрещен». Дарк протянул было руку к ручке, но в последний момент остановился и оглянулся… Затем осторожно пошел дальше по коридору, осматривая другие двери, пока, как и надеялся, не увидел табличку «Доктор Престон».
Он чуть приоткрыл дверь и, убедившись, что внутри темно, вошел. Потом плотно прикрыл за собой дверь и включил свет. Он был в небольшой комнате, меблированной, как служебный кабинет. Увидев в застекленной перегородке еще одну дверь, прошел в смежную комнату и щелкнул выключателем.
Вне всякого сомнения, это и была операционная. Дарк сразу узнал ее по рассказу Мэри.
«И все-таки фотоаппарат совсем бы не помешал, — подумал он. — Фотография операционного стола рядом с портретом доктора Раффа произвела бы сильное впечатление на читателей и привлекла бы их внимание к репортажу».
Дарк не спеша осмотрел инструменты, бутылки и бутылочки в застекленных шкафах. В одном из ящиков стола нашел папку с фотографиями лица и тела Мэри Стенз, исчерченными чернильными линиями и другими пометками, которые, несомненно, отражали фазы курса лечения и выделяли детали анатомического строения, требовавшие особого внимания. Были там также отпечатанные на машинке и написанные от руки заметки о гормональных и биохимических инъекциях. Дарк быстро пробежал их глазами, затем, как будто о чем-то вспомнив, принялся переносить интересные сведения в свой блокнот. Наконец отобрал две фотографии: изображение лица девушки, каким оно было недели за две до этого дня, с размашистыми пометками ручки Раффа, и снимок ноги, на котором была обозначена желаемая форма колена. Он тщательно свернул их трубочкой и положил в карман. «Наша мельница все перемелет, — сказал он себе. — Сделаем клише,
Он в последний раз обвел взглядом операционную и вышел в коридор. Над дверью павильона все еще светилась красная лампочка — значит, съемки, очевидно, продолжались. Затаив дыхание, Дарк нажал на ручку и начал медленно приоткрывать дверь, пока не образовалась щель, позволявшая заглянуть внутрь. Но увидел только оборотную сторону какого-то громадного панно, подпертого деревянными стойками. Он проскользнул в павильон, украдкой подошел к краю панно и выглянул из-за него.
Все присутствующие суетились у камер и осветительных приборов на противоположном конце комнаты. Мэри тоже находилась там, в самом центре, в потоках ослепительного света, и казалась еще красивее, чем обычно. Она держала в руках букет цветов и медленно прохаживалась перед декорацией, которая, по всей видимости, изображала парковую террасу. Немного дальше стояла группа из шести мужчин, а передвижная камера неторопливо ползла вперед по рельсам.
— Все! — раздался чей-то голос. — Можно проявлять. Кто-то громко хлопнул в ладоши.
— На сегодня все. Съемки завтра, в это же время. Люди, стоявшие группой, разошлись по комнате. Мэри подошла к камере и отдала букет кому-то из них. Дарк посчитал за лучшее удалиться. Он потихоньку выбрался из павильона, прошел по тем же коридорам и опять оказался за фабричными воротами в серых предвечерних сумерках. В небе висела тяжелая черная туча, моросил дождь. Фургон уже уехал, зато у центрального входа ждал кого-то роскошный черный лимузин.
Дарк быстро возвратился к машине и повернул ключ зажигания, давая возможность прогреться мотору, закурил и стал ждать. Минуты через три из боковой двери вышли четверо и направились к автомобильной стоянке на фабричном дворе. И вдруг из главного входа появилась Мэри. Из лимузина тут же вышел шофер и открыл перед ней дверь. А через несколько секунд машина с девушкой на заднем сиденье уже выезжала на шоссе, ведущее в Лондон.
Дарк подождал, пока она удалится, метров на триста, и поехал следом. Ближе к северному кольцу, где движение стало оживленней, он постепенно сократил разрыв и приблизился к лимузину. На какое-то мгновение ясно увидел очаровательное волшебное лицо, смотревшее на него сквозь заднее стекло, но не подал виду, чтобы ничего не заметил шофер, если бы случайно взглянул в зеркальце. «Должно быть, она узнала машину, почти наверняка узнала, — подумал он, — а может, увидела и меня, хотя ей мешало движение щеток на ветровом стекле».
Лицо больше не показывалось, но Дарк упрямо не отставал от лимузина, набиравшего скорость на свободных участках дороги.
Все произошло столь быстро и неожиданно, что он даже не успел опомниться. Из бокового окна лимузина на мгновение высунулась рука, и клочок бумаги затрепетал на ветру. Дарк инстинктивно нажал на тормоза и, постепенно сбрасывая скорость, пропустил едущие следом машины. Потом остановился, проводил глазами лимузин, а когда тот исчез вдали, вышел из машины и под дождем побрел назад по дороге.
Найти небольшой клочок бумаги было нелегко, но Дарк все-таки заметил его, мокрый и скомканный, в траве на обочине дороги. Он поднял его и расправил на руке. Записка, нацарапанная рукой Мэри, была короткой: «Я в «Оникс-Астории» под именем Аманды Белл. Не нужно ехать за мной. М.».
Он задумчиво свернул листок и положил его в бумажник. Затем вернулся к машине и поехал домой в Найтсбридж.
Глава четырнадцатая
— Я раскопал того типа, которого вы просили найти по номеру машины, — сказал Роджерсон, сидя на краю стола Дарка и протирая очки грязным носовым платком. — Его зовут Эрик Уиллерби, живет в Хемпстеде, в Швейцарском квартале. В телефонной книге значится как частный детектив.