Удивительное похищение королевского бриллианта
Шрифт:
Сикх указал на высеченную из песчаника двухметровую богиню Кали, которую предположительно оставили в галерее только потому, что с обратной стороны она была прикреплена к стене.
– Видимо, ты из тех болванов, что не ценят собственную историю.
Чопра тут же почувствовал в раздраженном сикхе родственную душу.
– Да, – согласилась миловидная девушка в ярко-голубом сари и красных очках. – Нам всем нужно научиться ценить наше наследие. Только тогда мы сможем оценить и чужое.
Остальные сразу уловили, куда дует ветер, и мигом вспомнили о высоких моральных устоях. Неожиданный хор одобрения поддержал сикха.
–
– Да ну эти драгоценности короны! Великие Моголы такие сокровища просто нищим раздавали!
Люди начали отходить от раскрасневшегося представителя касты марвари.
Кочар избавил несчастного от дальнейших унижений, плавно переключив внимание собравшихся на главное украшение выставки – корону королевы-матери Елизаветы, в которой красовался бриллиант «Кохинур».
Прибытие «Кохинура» в Индию вызвало бурные дискуссии.
Споры о нем длились более ста пятидесяти лет – с тех самых пор, как бриллиант «подарили» королеве Виктории. Многие в Индии считали, что британцы украли «Кохинур» и пришло время заставить этих грабителей-колониалистов все исправить. На новостных каналах без конца обсуждали демонстрации и гражданские протесты, особенно с участием националистического движения «Индия Ферст». Чтобы избежать скандала, комиссар полиции Мумбаи выпустил указ о запрете любых демонстраций во время королевского визита, и это вызвало очередную волну возмущений, потому что было понято, как попрание конституционных свобод.
Кочар кратко изложил, как он выразился, «темную и кровавую историю „Кохинура“». Он одарил улыбкой восхищенную публику и тут же предупредил, что они могут разглядывать сокровища короны еще пятнадцать минут, а затем их попросят на выход – пора будет впустить следующую партию посетителей.
Люди рассеялись по залу.
Чопра наклонился, чтобы поближе рассмотреть бриллиант.
– Аккуратнее, сэр. Держите дистанцию, иначе сработает сигнализация. Датчики очень чувствительные.
Он поднял голову и увидел, что Кочар ему натужно улыбается. С другой стороны витрины корону рассматривал мужчина среднего возраста с сединой и внушительным животом. Тот озабоченно нахмурил лоб, и Чопра заметил, что он сильно вспотел, хоть в зале и работал кондиционер.
Мужчина, казалось, поймал его испытующий взгляд и с виноватым видом резко оторвался от витрины.
Теперь уже Чопра нахмурил лоб.
Ему казалось, что он уже видел этого джентльмена раньше, но прежде, чем он успел вспомнить где, тот повернулся и быстро направился к одному из экспонатов у стен галереи.
Чопра опять посмотрел на корону, сверкающую на бархатной подушке. И снова его взгляд оказался невольно прикован к «Кохинуру». Специально настроенное освещение подчеркивало легендарную красоту бриллианта. Он и впрямь оправдывает свое название, подумал Чопра. «Кохинур» – это «Гора света».
Внезапно его охватило сильное чувство, будто сердце шепнуло. Это и есть живая ниточка к той древней Индии, которой он так дорожил. Он представил, каково это – сжать в кулаке этот огромный камень, как когда-то делали величайшие правители субконтинента. Может, тогда он почувствует за спиной призрак Бабура, основателя империи Великих Моголов? Ощутит горе падишаха Шах-Джахана, с тоской глядящего на трофей, отнятый у него порождением собственной плоти и крови? Веками за «Кохинур» брат шел на брата, царь на царя,
Громкий взрыв выдернул его из раздумий.
Он инстинктивно обернулся, чтобы найти источник шума. Тут же прозвучал второй взрыв, потом еще один. Его пронзила тревога при виде густого облака дыма, который быстро заполнял зал и погружал все в удушающие белые миазмы. Мир вокруг закружился, зал провалился в глухую ахающую тьму. На пределе слышимости снова раздался шум, тонкий пронзительный визг, источник которого он не мог распознать.
Он рухнул на пол, потеряв сознание, и последним, что мелькнуло перед глазами отставного инспектора Чопры, был бриллиант «Кохинур», который крутился в центре белого облака и отбрасывал лучи света, испепеляющие все на своем пути…
Чопра покончил с отчетом и сконцентрировался на Джха.
Командир спецотряда «Форс Ван» встал и теперь мерял шагами крохотную душную комнату. Джха намеренно выключил кондиционер – это известный старый прием ведения допросов, – и в комнате было жарко, как в сауне. По изнуренному лицу командира струился пот, пропитывая усы, но тот и пальцем не шевельнул, чтобы его вытереть. Его тревожили более насущные проблемы.
Джха резко повернулся к Чопре и вновь стал засыпать того вопросами: «С какой целью вы пришли сюда сегодня? Во сколько вы приехали? Знакомы ли вы с кем-то из посетителей?»
Чопра уже отвечал на все эти вопросы, но он знал, что повторение – еще один важный инструмент из арсенала дознавателя. Джха пытался вынудить Чопру изменить показания, чтобы обнаружить ниточку, за которую можно было бы потянуть, чтобы распутать лживые показания. Но Джха позабыл об одном очевидном недостатке этой тактики: если допрашиваемый говорит правду, то сколько ни повторяй вопросы, ответы останутся прежними.
Наблюдая за незадачливым Джха, Чопра прокручивал в голове собственные вопросы, которые возникли на основании ряда фактов, неизбежно вскрывшихся в ходе допроса. Как грабители смогли пронести в музей газовые баллоны, с помощью которых усыпили Чопру и других посетителей? Как им удалось разбить якобы непробиваемое армированное стекло витрины? И каким чудом они испарились с украденными сокровищами из музея, заполненного людьми и охраной?
Когда утомленный Джха отпустил его, Чопра пришел к своему личному выводу: Джха не по силам раскрыть эту тайну, которая скоро обернется национальным скандалом.
И что тогда предпримет индийское правительство?
Ресторан и бар «У Поппи»
Через несколько часов, доставив Поппи домой, Чопра уже был в ресторане. Там, как обычно, царил упорядоченный хаос. После пережитого ему нужно было час-другой побыть в тишине наедине со своими мыслями, и он поехал в ресторан, как и делал обычно в это время.
Зал с клетчатыми скатертями и золочеными канделябрами напоминал котел, в котором смешались разговоры и аппетитные ароматы. Он пробирался сквозь теснящиеся столики, здороваясь с постоянными посетителями – в основном его старыми полицейскими приятелями, – однако ни у одного из них не задержался.
Он быстро прошел в кабинет в глубине ресторана, который открыл в этом году после вынужденной отставки из полиции.
Очутившись в кабинете, он включил кондиционер. Внутри что-то затрещало, аппарат захрипел и скоропостижно скончался.