Удивительные истории нашего времени и древности

Автор неизвестен

— Вы же хозяин всего уезда! — поднимая Фан Дэ с колен, сказал незнакомец. — Разве подобает вам становиться на колени? Ведь этим вы роняете свое достоинство. Тем более что я вовсе не какой-нибудь там рыцарь, так что вы просто ошиблись.

— Я специально явился с визитом к благородному рыцарю, и никакой ошибки здесь нет, — ответил Фан Дэ и тут же велел Чэнь Яню и Чжи Чэну поднести незнакомцу подарок.

— Это скромное подношение пусть будет вам на вино, благородный рыцарь, — говорил тем временем Фан Дэ. — Прошу принять благосклонно.

Тот в ответ расхохотался.

—

Я ведь бродяга бездомный, без роду, без племени, — сказал он. — Нет у меня никаких необычайных способностей и талантов, не заслуживаю я того, чтобы меня величали рыцарем, и подарки эти ни к чему. Прошу, возьмите их сейчас же назад.

Фан Дэ снова согнулся в поклоне.

— Мой подарок, конечно, скромен, — сказал он, — но подношу я его от искреннего сердца и потому прошу вас принять.

— Почему вы склоняетесь перед простолюдином, преподносите ему щедрые дары, в чем дело? — спросил человек.

— Примите, пожалуйста, тогда мы поговорим.

— Хоть я и беден, но клянусь, не беру от людей ничего, если не знаю, с какой целью мне преподносят. Объясните, в чем дело, — иначе ни за что не возьму.

Фан Дэ залился притворными слезами и, земно кланяясь, стал рассказывать:

— Я давно уже терплю обиду, и ныне враг мой совсем рядом, а я не могу ему отомстить. Мне говорили о вас как о справедливом и отважном человеке, который своей храбростью превосходит *Не Чжэна и *Цзин Кэ. Поэтому я и решился обратиться к вам. Прошу вас, сжальтесь надо мной, ведь я так несправедливо обижен. Помогите уничтожить негодяя, и я вовек не забуду вашего благодеяния!

Но человек покачал головой.

— Я ведь говорил, что вы ошиблись. Мне ль помогать другим в серьезных делах, когда я сам себе заработать на жизнь не умею... Тем более замышлять убийство — ведь это не шутка! Если только нас сейчас подслушают, мне будет несдобровать. Так что, прошу вас, уходите скорей. — При этом человек повернулся и сам направился к выходу. Фан Дэ схватил его за рукав.

— Я слышал, что вы человек справедливый, что в вас живет дух древних рыцарей, что вы всегда боретесь против злодеев и угнетателей, помогаете несчастным и обиженным, — говорил Фан Дэ. — А вот ко мне не хотите проявить сочувствия, хотя обида мне нанесена величайшая. Видимо, так мне и не придется отомстить моему врагу! — заключил Фан Дэ и опять пустил слезу.

Глядя на Фан Дэ, человек решил, что тот говорит правду, и спросил:

— С вами действительно поступили несправедливо?

— Если бы это не было величайшей несправедливостью, я не осмелился бы обратиться к вам.

— Раз так, садитесь и расскажите подробно, кто вас обидел, как все это случилось и где сейчас ваш обидчик. Можно будет что-нибудь сделать — сделаю, а нет — значит, нет.

Чэнь Янь и Чжи Чэн остались стоять в стороне, а незнакомец и Фан Дэ сели друг против друга, и Фан Дэ стал сочинять историю:

— В свое время Ли Мянь ни за что ни про что обвинил меня в разбое, нещадно бил, пытал и посадил в тюрьму. Не раз он посылал ко мне тюремщика Ван Тая, чтобы тот прикончил меня, но так замысел его и не удался — каждый раз кто-нибудь мешал. На мое счастье, чиновник, сменивший Ли Мяня, толком расследовал

мое дело, я был освобожден и получил должность в этом уезде. Но на днях Ли Мянь вместе с Ван Таем явился сюда, стал мне угрожать и вытянул из меня тысячу ланов золотом. Но и этого ему показалось мало — подговорил моего слугу убить меня. Но дело у них сорвалось, и они оба бежали. Сейчас Ли Мянь направился в Чаншань — хочет подговорить там губернатора Яня, чтобы тот разделался со мной.

— Вот как! — в негодовании закричал человек, выслушав рассказ Фан Дэ, в котором тот нагородил бог весть сколько жестоких поступков Ли Мяня. — Какая подлость! Нет, уж тут сидеть сложа руки я не могу!.. Пожалуйста, возвращайтесь домой, я все беру на себя. Нынче же ночью я отправлюсь в Чаншань, разыщу этого негодяя и отомщу за вас. В полночь я буду в ямэне и отчитаюсь перед вами.

— Очень признателен вам за ваше искреннее сочувствие! — сказал Фан Дэ. — Буду ждать вас, а когда дело сделается, особо щедро вас отблагодарю.

— Всю свою жизнь я бросался на помощь с обнаженным мечом, если видел, что совершается несправедливость. Полагаете, что я рассчитываю на ваш щедрый подарок?! И этот ваш сегодняшний подарок я тоже не приму, — возмущенный, сказал ему на это в ответ человек и, не успев еще договорить, с быстротою ветра и с легкостью птицы устремился к выходу и в мгновение исчез.

Фан Дэ, Чжи Чэн и Чэнь Янь застыли, уставившись в одну точку и раскрыв рты от удивления.

— Действительно, необыкновенный человек! — в один голос восклицали они.

Фан Дэ приказал слугам взять обратно деньги, решив, что поднесет их рыцарю, когда тот вернется. Стихи по этому поводу говорят:

Он ударом меча готов отомстить за зло; Справедливость ценя, о деньгах не думает он. Кто бы мог ожидать: ведь изменника злой язык Чуть не ввел в заблужденье отважное сердце его!

Но вернемся снова к Ли Мяню.

Ван Тай и оба слуги Ли Мяня не могли понять, почему их хозяин покинул город, так и не заехав ни к кому с визитом, и почему несется во весь дух. Ведь они, не переводя дыхания, проскакали более тридцати ли, уже наступали сумерки, но не похоже было, чтобы Ли Мянь собирался останавливаться где-нибудь на ночлег.

Это была ночь тринадцатого числа: светлый диск луны давно уже сиял на небе. При свете луны, не обращая никакого внимания на то, хороша дорога или нет, Ли Мянь, не щадя себя, мчался вперед, опасаясь, что его настигнет погоня. В пути он не проронил ни слова и только подстегивал коня.