Удивительные приключения дядюшки Антифера
Шрифт:
Но ничто не прерывало ровной линии, отделяющей небо от воды.
Капитан, приблизившийся к незнакомцу, был встречен неизменным вопросом:
— Ничего?..
На что последовал тот же неизменный ответ?
— Ничего, ваша светлость…
В течение нескольких минут человек в бурнусе молчал. Потом он присел на скамью, а капитан шагал взад и вперед по мостику, направляя подзорную трубу в разные стороны горизонта.
— Капитан! — вновь обратился к нему путешественник, отведя взор от горизонта.
— Что угодно вашей светлости?
— Точно знать, где мы находимся. Капитан развернул морскую карту на широком планшире [9] .
— Вот здесь, — сказал он, указывая карандашом точку в пересечении меридиана и параллели.
— На
— В двадцати двух милях.
— А от этой земли?
— Приблизительно в двадцати шести.
— Никто на шхуне не знает, где мы сейчас плывем?
— Никто, ваша светлость, кроме вас и меня.
9
Брус, проходящий по верхнему краю бортов шлюпки или поверх фальшборта (ограждение палубы, поднимающееся над бортом) у больших судов.
— И даже какое море мы пересекаем?..
— За время нашего плавания судно столько раз меняло курс, что даже самый опытный моряк не смог бы сказать, где мы находимся.
— Так почему же злая судьба мешает мне найти остров, ускользнувший от мореплавателей? Если не остров, то хотя бы маленький островок или заброшенную скалу, о существовании которой знал бы только я один! Там и зарыл бы я свои сокровища… И мне было бы достаточно нескольких дней, чтобы взять их оттуда, когда придет время, если оно только наступит!..
Сказав это, незнакомец снова погрузился в задумчивость. Склонившись над абордажной сеткой [10] , он долго смотрел в воду, такую прозрачную, что взгляд проникал на глубину более восьмидесяти футов. Затем, порывисто обернувшись, он воскликнул:
— Вот… вот эта бездна!.. В нее я и брошу мои богатства!..
— Ваша светлость! Она никогда их вам не вернет!
— Уж лучше потерять сокровища, чем отдать их врагам или негодяям!
— Как будет угодно вашей светлости.
10
Устанавливалась вдоль бортов, чтобы помешать противнику проникнуть на палубу, когда вражеские корабли во время абордажного боя сходились вплотную для рукопашной схватки.
— Если сегодня до наступления темноты мы не встретим в этих водах неизвестный остров, все три бочонка будут выброшены в море.
— Слушаюсь! — ответил капитан и приказал держать против ветра.
Незнакомец вернулся на мостик и, облокотившись на планшир, снова вернулся к обычному для него состоянию задумчивости.
Солнце быстро садилось. В этот день, 9 сентября, за две недели до равноденствия [11] , солнечный диск скрылся на той точке горизонта, которая привлекла внимание капитана. Не находился ли в том направлении какой-нибудь высокий мыс, соединенный с прибрежной полосой континента или с островом? Маловероятное предположение, так как в этих водах, часто посещаемых торговыми кораблями и, следовательно, хорошо знакомых мореплавателям, карта не указывала никакой земли на пятнадцать — двадцать миль в окружности.
11
Равенство дня и ночи; с начала XX века, в связи с календарными особенностями, днями равноденствия являются 22 марта и 22 сентября.
А вдруг найдется все же какой-нибудь одинокий утес или подводный камень, вздымающийся на несколько туазов [12] над поверхностью волн, чтобы послужить тем самым хранилищем сокровищ, которое так долго и тщетно отыскивал этот удивительный человек? Но ничего похожего не значилось на морских картах, дающих очень точное представление об этой части моря. Даже самый маленький островок, окруженный полосой бурунов — этими искрящимися снопами водяной пыли, — не ускользнул бы от пытливых взоров исследователей. Они не преминули бы нанести на карты его точное географическое положение. Вот и сейчас, сверяясь со своей картой, капитан готов был с полной уверенностью утверждать,
12
Старинная французская мера длины; равен 1,95 метра.
«Мираж!» — подумал он, вторично направив трубу на подозрительный участок. Действительно, в объективе не отразилось сколько-нибудь ясных очертаний.
Именно в этот момент (было шесть часов с минутами) горизонт словно начал поглощать солнечный диск, который, если верить тому, что некогда говорили иберийцы [13] , погружается в море со стоном.
При заходе, как и при восходе солнца, преломление лучей еще оставляет его видимым в то время, когда оно уже исчезло за горизонтом. Его косые блестящие лучи, отброшенные на поверхность волн, вытягивались длинными полосами с запада на восток. Последняя рябь, похожая на огненные точки, дрожала под дуновением слабеющего ветра.
13
Древнее население юго-западной Европы.
И это мерцание тотчас же угасло, когда верхний край диска, коснувшись линии воды, отбросил зеленый луч [14] .
Корпус шхуны тотчас же потемнел, а высокие паруса окрасились в пурпурный цвет.
И, когда завеса мрака опустилась над морем, с фок-мачты [15] вдруг раздался голос:
— Оэ-э!
— Что там такое? — спросил капитан.
— Впереди справа по борту земля!
Да, земля, и в том самом направлении, где несколько минут назад капитану почудились какие-то смутные очертания! Значит, он не ошибся!
14
Редкое оптическое явление зеленого луча подробно описано Жюлем Верном в романе «Зеленый луч» (1882).
15
Первая от носа мачта на судне.
Услышав крик с наблюдательного поста, вахтенные бросились к борту и стали смотреть на запад. Капитан с подзорной трубой на перевязи, перекинутой через плечо, схватился за ванты [16] грот-мачты [17] , ловко вскарабкался по ним, сел верхом на рею и, приставив окуляр к глазам, стал осматривать горизонт в указанном направлении.
Марсовой [18] не ошибся. На расстоянии примерно в шесть-семь миль над водой возвышался островок; темные линии его обрисовывались на алеющем горизонте.
16
Канаты, которыми крепят мачты.
17
Вторая от носа, обычно самая высокая мачта на двух— и трехмачтовых судах.
18
Матрос, несущий службу на марсе (площадка на верху мачты, служащая для наблюдения за горизонтом и работ по управлению парусами).
Этот островок можно было принять скорее за обыкновенный риф средней высоты с верхушкой, окутанной серными парами. Будь это полвека спустя, ни один моряк не усомнился бы, что видит перед собой просто клубы дыма, выходящие из труб океанского парохода. Но в 1831 году трудно еще было предвидеть, что появятся когда-нибудь гигантские машины, способные бороздить океанские воды по всех направлениях, не считаясь с погодой.
Впрочем, капитан успел только взглянуть — размышлять ему было некогда. Замеченный марсовым островок почти тотчас же скрылся в вечернем тумане. Но это не имело значения: главное, его увидели, и увидели вполне отчетливо. В этом отношении не оставалось никаких сомнений.