Угнетатель аристократов
Шрифт:
– Сейчас это не важно. – Отрезал я путь к развитию этой темы. – Главное, что нужно знать обо мне – я не отпущу тебя, пока не добьюсь своих ответов. Понял?
– Что ты хочешь узнать…? – Прошмыгал носом Игожин.
– Кто ты такой? – Задал я одновременно и простой, и сложный вопрос.
От такого вопроса Игожин смутился. Сказал банальное:
– Игожин Олег Игоревич…
Я снова создал штык, но на этот раз уже поцарапал им Игожина. Пока что слабо и по руке.
– Ай! – Вскрикнул он.
– Если будешь отвечать неискренне, в грудь тебе вгоню.
–
– Нет! – Вскричал я. – Ты меня за идиота держишь? Думаешь, сможешь прогнать эту херню, и я поверю? Только не я, Игожин, только не я…
– Но… – Свесил голову он. – Если скажу тебе другое, ты не поверишь, и тогда точно проткнёшь…
– Я как раз-таки в любую версию поверю, кроме той, что ты настоящий Игожин.
– Хорошо… только пообещай, что не проткнешь после бреда, который услышишь. – Перестраховался Игожин.
– Давай уже, ё-маё…! Ну хорошо-хорошо, обещаю, что после услышанного не проткну…
– В общем… – Начал Игожин, но перед этим вытер вновь набежавшую кровь. – Ещё полторы недели назад я был другим человеком.
– Во-о-о! – Радовался я. Случайно провёл ледяным штыком перед лицом Игожина, отчего тот вжался в стену.
– Ты же обещал!
– Ой. Извиняюсь… – Я растворил снаряд. – Продолжай.
– Так вот… раньше я был членом одного очень влиятельного рода. И носил фамилию – Коновалов.
"Ничего не слышал ни про каких Коноваловых. Что ж это за род такой влиятельный?"
– Мой род имел в своём подчинении гигантские сельскохозяйственные угодья. У нас даже был свой семейный секрет – мы особым образом выкручивали коровам хвосты так, что они давали превосходное молоко. Да и мясо с них получалось просто волшебное… – Вспоминая былое, куда-то внутрь улыбался Игожин.
– Ага-ага. Коноваловы – выкручиватели коровьих хвостов, или чего вы там ещё выкручивали. А здесь-то ты как оказался? Перестарался, перекрутил отросток на несколько градусов сильнее, и корова ударом копыта на этот свет отправила?
– Нет-нет-нет… – Затараторил Игожин, и тут же пожалел о таких быстрых речах, потому что от этого засаднило в челюсти. – Что касается моей смерти… – Медленно продолжил он. – Я и не помню, как это случилось. Последние моменты, что сохранились… это как я вернулся после попойки домой, выгнал с дивана свою сестру, которая телек смотрела, да и рухнул сверху. – Он шмыгнул носом. – Потом проснулся в теле этого парня. – Игожин помолчал несколько секунд. – Веришь?
– Верю-верю. – Согласился я. – Чем-то твоя история на мою похожа, правда… не такая трагичная и неожиданная.
– Твою…? – Недоумённо поднял голову Игожин. – Ты, что ли, такой же, как и я?
– В какой-то степени… А, впрочем, это не важно. Мы тут не обо мне говорим. – Я создал сосульку, чтобы чем-то занять руки. – Значит, ты не знаешь, какого чёрта это всё значит?
– Всё что знал, сказал… – Удручённо ответил Игожин.
– Тогда следующий вопрос. Какого хрена ты тёток мочишь?
– Я… – Заметно занервничал Игожин. – Я не хотел их убивать… просто…
– Голод, значит… – Резюмировал я. – И что, не удержался, да и схавал всю энергию из матери Олега Игоревича?
– Я не хотел, правда… оно само так вышло. – Оправдывался Игожин. – Если бы не съел, помер бы сам… знаешь, как выворачивало…
– Пока что, слава богу, нет… Так, а почему ты не мог добыть энергию каким-то более гуманным способом. А?
– Тут… тут несколько причин. Когда я подыхал от голода у себя дома, я не понимал, как его утолять. Не знал, что со мной происходит. Тогда и подвернулась… эта женщина… Алёна Владимировна… мать его. После неё я испытал такой прилив сил, ты и представить себе не можешь. Я буквально стал Богом, поймал такие ощущения… такие…
– Так, наркоманище. Не увлекайся. А остальных-то за что? Ну, допустим, пожрал ты из-за нужды мать Олега Игоревича. Остальных то зачем? И почему все они друг на друга похожи?
– Вот тут-то и кроется вторая причина… – Как-то слегка улыбнулся Игожин. – После случившегося я испытал такое…такое… ну, ты помнишь. Я просто и представить с того момента не могу, как хотя бы несколько дней смогу прожить без подобного… это как наркотик… от этого невозможно отвлечься, это невозможно изменить…
– Господи… вот же уроды мефедроновые. То есть, ты настолько возбудился от поглощения престарелых тёток, что с того момента начал убивать только их?
– А… – Вздохнул Игожин. – Нет, просто… женщин такого возраста и такой комплекции легче всего склеить. Они несчастливы в браке, либо у них и вовсе никого нет. И вот в их жизни с ухаживаниями появляется молодой и перспективный учитель. Осыпает их комплиментами, приглашает домой на чай… – Увлёкся Игожин. – Они подпускают тебя максимально близко, и тогда ты…
– Я понял. Не продолжай. – Перебил его. – Но… я не понимаю. То есть, у тебя был шанс подпитываться как-то иначе, но из-за дичайшего удовольствия ты избирал именно этот вариант? И ещё, почему тебя не заподозрили в смерти матери?
– По поводу Алёны Владимировны… всё просто. У неё и так с сердцем плохо было, поэтому списали на обыкновенный инфаркт…плюс я подвязал эту историю к неадекватному парню, что в последнее время по улицам зверствует. Мне и поверили. – Улыбнулся он. – А про… нет, конечно, сначала пытался действовать по-другому. Я догадался, что могу играть на эмоциях чужих людей, вытягивать силы таким способом. Но… но это было так сложно… на какие эмоции может вызвать людей обыкновенный худенький учитель русского? Да с такой внешностью тебя ни за что не будут бояться, не будут на тебя гневаться. Все только смеются, смеются, и смеются. – Поник головой Игожин. – Раньше я ни в чём не нуждался, был хоть и чересчур толстым, ленивым, постоянно жрал да пил, но, тем не менее, меня все ценили и уважали… из-за моего статуса и моих денег. Но теперь… я превратился в жалкое посмешище. В абсолютное ничтожество, которому ничего не остаётся в жизни, кроме как убивать старых баб, и, хотя бы в эти моменты быть счастливым…