Угол атаки (Солдаты удачи - 7)

Таманцев Андрей

Голубков ждал. Должен был последовать рассказ о том, зачем начальника управления вызывали наверх. Но Нифонтов молчал, курил быстро, как школьник на перемене. Потом погасил окурок и произнес:

– Они взорвали "Мрию".

– Кто?
– не понял Голубков.

– "Кто"!
– повторил Нифонтов.
– Кто мог ее взорвать?

– Чем?

– Ракетой "Игла".

– Они взорвали две опоры высоковольтной ЛЭП, - возразил Голубков. Об этом докладывали. Про "Мрию" я ничего

не знаю.

– А я знаю. И там знают.

– Откуда?

– Я не счел возможным об этом спрашивать.

Голубков нахмурился:

– Кто взорвал - знают?

– Нет. Но очень хотят знать. Очень.

– Доложил?

Нифонтов пожал плечами:

– О чем я мог доложить? Мне даже не пришлось изображать удивления. Оно изобразилось само собой.

– Так-так, - проговорил полковник Голубков.
– Так-так. Знаете, как называется этот поступок, ваше превосходительство? Государственная измена.

– Иди ты на...
– ответило их превосходительство.

– Реакция?

– Крайняя озабоченность. Крайняя. Непонятно только одно - чем.

– Чего же тут непонятного?
– спросил Голубков.
– "Мрия" стоит пятьдесят миллионов долларов.

– Меньше. Но на это им с высокой березы начхать. "Мрия" собственность коммерческой компании "Аэротранс". Ее трудности. Озабочены там совсем другим. Такое у меня создалось впечатление.

А именно: что мы успели узнать и откуда. Насколько глубоко мы умудрились влезть в это дело. Я вынужден был разочаровать нашего уважаемого куратора. Сказал, что представлю отчет только после завершения операции. Как мы и договаривались.

– Не думаю, что это ему понравилось, - заметил Голубков.

– Ему это не понравилось, - подтвердил Нифонтов.
– Но это его проблемы. У нас проблемы другие. Чего-то мы с тобой, Константин Дмитриевич, не понимаем. Я сейчас буду задавать тебе идиотские вопросы, а ты попытайся на них ответить. Какого черта они нас предупредили?

– Кто?
– спросил Голубков, хотя и догадывался, о чем идет речь.

– Твой друг Коллинз. С чего это ЦРУ вздумало нас предупреждать? Ничего не понимаю. В чем заключается их игра?

Голубков не ответил. Он сам уже задавал себе этот вопрос.

– Не понимаю, - с нескрываемым раздражением повторил Нифонтов.
– Вот мы, допустим, узнали, что Соединенные Штаты подпольно продают свои истребители. Не знаю кому. Ирану, например. И решили, что в интересах России это дело прикрыть. Сориентировали агентуру, выявили каналы поставки, разработали операцию. Допустил?

– С трудом.

– Станем мы об этой операции предупреждать ЦРУ?

– Обязательно, - кивнул Голубков.
– Чтобы к власти в Америке не пришли красные.

– А если серьезно?

– Нет, конечно. Мы провели бы эту операцию, задокументировали и дали знать Штатам, что такой материал у нас

есть. И если они не прекратят это безобразие, мы передадим его в мировые СМИ. Разразится грандиозный скандал. Администрация Клинтона не сможет рассчитывать на кредиты Международного валютного фонда. И Америке придет полный абзац.

– Почему они не сделали так же?
– спросил Нифонтов, не отреагировав на шутку, которая самому Голубкову казалась очень смешной.

– Это интересный вопрос. И совсем не дурацкий. У меня самого он время от времени возникает.

– Второй момент, - продолжал Нифонтов.
– Сколько истребителей Россия может выпускать на продажу? Два-три десятка в год? Может это составить хоть сколько-нибудь серьезную конкуренцию американскому ВПК?

– Их могут беспокоить военные успехи талибов, - заметил Голубков. Коллинз об этом прямо сказал.

Нифонтов отмахнулся:

– Для этого не нужно перехватывать наши самолеты и устраивать международный скандал. Достаточно передать Шах-Масуду десяток комплексов "Пэтриот". Что они, кстати, и сделали. Получается, что цель у ЦРУ другая. Какая?

– Продолжай.

– Третий момент. Контракт на девятьсот шестьдесят миллионов долларов. Мы об этом уже говорили. Где "Госвооружение" или этот "Феникс" возьмут столько новых "мигов" и "су"? Их просто не существует в природе. Они есть в ВВС, но кто же позволит выставить их на продажу?

– Есть еще один интересный вопрос, - подсказал Голубков.
– Дубов. Он же генеральный директор "Феникса" Ермаков. Мы вычислили его по данным Шереметьева-2. Такие же данные есть в компьютерах аэропорта Кеннеди. Фоторобот у ЦРУ был. Почему они сами его не вычислили?

– Не вопрос. Наверняка вычислили. Но нам не сообщили. Хотели, чтобы мы вышли на него сами. Вывели нас на него. Простенько, по-школьному. Это не унижает твое профессиональное достоинство?

– Не обольщайся, - предупредил Голубков.
– Они не считают нас дураками.

– Но и слишком умными не считают. Я скажу, почему так думаю. Никакого другого объяснения у меня нет. Они хотят сделать нашими руками то, чего не могут сделать сами. При всех их возможностях.

– Что?

– Вот именно - что? Об этом я все время и говорю. Что?

– Да, это и есть главный вопрос, - согласился Голубков.
– По-моему, ответ на него - в фигуре Ермакова. На нем сходится все. Контракт с аль-Джаббаром. Шесть миллионов долларов. Покушение. "Мрия". Все это не может быть случайностью. Таких случайностей не бывает.

– Его контакт с профессором Ефимовым, - напомнил Нифонтов.
– Ермаков уговаривал Ефимова вернуться в Россию.

– И это тоже. "Феникс" не занимается исследовательскими работами. Их дело - продавать самолеты. Зачем ему нужен был Ефимов?