Угол белой стены

Адамов Аркадий Григорьевич

В салоне появилась молоденькая бортпроводница.

— Товарищи, подлетаем к Ташкенту, — объявила она. — Самолет идет на снижение. Прошу пристегнуться ремнями.

На передней стенке салона возникла светящаяся надпись: «Не курить».

Сергей загасил сигарету и потянулся. Ну вот и прилетели. Начинаются ташкентские дела. «Попробуй теперь чего-нибудь не раскрыть», — усмехнувшись, подумал он.

* * *

Когда Сергей вышел на площадку трапа, то сразу увидел внизу среди встречающих Нуриманова

и Валькова.

Длинный, худой Нуриманов приветственно махнул ему рукой, при этом узкое лицо его оставалось невозмутимым. Зато круглое, добродушное лицо Валькова прямо-таки светилось в улыбке. Он поднял над головой короткие, сцепленные как бы в пожатии руки.

Сергей спустился по трапу, держа в одной руке чемоданчик, в другой шапку и расстегнув пальто.

— Ну жара же у вас тут, братцы, — сказал он, обнимая по очереди встречающих.

— Тепло, — коротко подтвердил Нуриманов.

— Разрешите чемодан, товарищ полковник? — улыбаясь, сказал Вальков.

— Ну; ну, — строго сказал Сергей. — Ты меня за кого принимаешь, Макарыч?

— А это, как в сопромате, — удовлетворенно усмехнулся тот. — Испытание на изгиб. Выходит, ты, Сережа, не зазнался. А мог бы вполне, я тебе скажу. В газетах пишут, полковника получил и должность по нашей линии высочайшую.

— Подписку дал, — пошутил Сергей. — Как зазнаюсь, все отберут.

Они направились к зданию аэровокзала.

Усаживаясь в машину, Сергей спросил:

— Куда поедем?

— В гостиницу, — сказал Нуриманов, отвечая одно временно и на вопросительный взгляд шофера.

— До оперативного совещания час пятнадцать, — пояснил Вальков. — Успеем.

Машина медленно выползла из плотного ряда других машин, обогнула шумную, суетливую площадь и, набирая скорость, устремилась в город.

Сергей с интересом смотрел в окно. Он никогда не был в Ташкенте. Его восхитили недавно построенные современные здания необычайной, смелой архитектуры, широкие, прямые проспекты, гудящие пыльные стройки, бесконечные квадраты новых жилых домов… «Братьям»… «Друзьям»… «Братьям»… — читал он на стенах надписи строителей.

— Ну, здорово у вас тут, — произнес Сергей.

— Строимся, — подтвердил Нуриманов.

В просторном, светлом номере гостиницы стол был накрыт белоснежной скатертью, стояла бутылка с вином, высокая ваза с фруктами, блюдо восточных сладостей. В широкой стеклянной миске плавали огромные чайные розы.

— Ого! — восхитился Сергей. — Вы что же делаете? Как вас потом критиковать?

— Как надо, — невозмутимо ответил Нуриманов.

— Тонкий расчет, Сережа, — улыбнулся Вальков.

Сергей засмеялся:

— Еще одно испытание на изгиб, так, что ли?

В стороне на столике зазвонил телефон. Нуриманов снял трубку.

— Так точно. Приехали, — сказал он и повернулся к Сергею: — Тебя Сарыев.

Сергей взял трубку.

— Салям, товарищ Коршунов! —

энергично прокричал Сарыев. — С благополучным прибытием на цветущую, братскую землю Узбекистана. Хотел сам тебя встретить, но министр вызвал. Привет передает. Я буду на совещании.

— Отлично. Значит, до встречи. Я только душ приму. Жара у вас страшенная. А в Борске еще снег лежит.

…Оперативное совещание должно было проходить в кабинете Нуримансша. Перед его началом Сергеи знакомился с работниками уголовного розыска города.

— Вот мои хлопцы, — сказал Вальков, представляя ему Лерова и Ибадова. — Неплохо тянут. С ними это дело поднимали.

Молодые сотрудники с нескрываемым любопытством смотрели на знаменитого московского гостя. Сергей перехватил их взгляды и улыбнулся.

— Ну, будем знакомы, — сказал он. — Дело вы начали неплохо. Дальше вместе потянем.

Приехал и Сарыев, как всегда оживленный, энергичный, шумный. Притянув. Сергея к себе маленькой, смуглой рукой, чмокнул в щеку.

— Привет от министра, — еще раз сообщил он. — Видеть тебя хочет.

Все расселись. Началось совещание.

Первым докладывал Вальков. Он подробно изложил ход расследования убийства водителя такси Анатолия Гусева. Перед ним на столе лежала пухлая папка с протоколами допросов, очных ставок, заключениями экспертов и другими документами по делу. Рассказывая, Вальков поминутно надевал очки, отыскивая то одну, то другую бумагу.

— Значит, Чуприн не сознается в убийстве? — уточнил Сергей.

— Нет, товарищ полковник, не сознается. Он даже отрицает, что ехал в такси. Но вот показания водителя Сайыпова. Он видел, как Чуприн сел к Гусеву, чтобы ехать на Цветочную.

Сергей сделал пометку у себя в блокноте и попросил:

— Повторите, пожалуйста, какие еще имеются улики против Чуприна?

Они держались между собой подчеркнуто официально.

— Улики следующие, — ответил Вальков. — Найденный у Чуприна гашиш составляет одну партию с тем, что был в кармане у Гусева. Вот заключение экспертизы. Смертельный удар Гусеву нанесен ножом, принадлежащим Чуприну. Нож мы потом обнаружили около его дома, в кустах.

— Как этот факт объясняет Чуприн?

— Да никак. Говорит, что нож потерял за день до убийства.

Сергей сделал новую пометку и обернулся к Нуриманову:

— Теперь насчет записки. Кто доложит?

— Сам доложу, — кивнул тот. — Привез ее сменщик Гусева. Сразу же, как на линию выехал. Еще ни одного пассажира не посадил. Нашел на полу, у дверцы, около сиденья.

— Переднего или заднего?

— Заднего.

— Совершенно так, — подтвердил Сарыев. — При мне разговор был. Но, я думаю, Чуприн не имеет отношения к этой записке. Он не собирался в Борек, к Семенову. Туда собирались другие. — Сарыев строго взглянул на Нуриманова. — Наблюдение за домом Трофимова установили?