Уголовный розыск. Петроград – Ленинград – Петербург (сборник)
Шрифт:
В организации устойчивой преступной группы Паршина — Иванова присутствовал элемент конспирации. Хорошо знакомые друг с другом, они не посвящали в свои дела посторонних. На местах происшествия старались не оставлять никаких следов — для этого надевали на руки перчатки, меняли обувь.
Ранее судимый Паршин, Иванов и Брагин знали некоторые методы работы органов милиции. Похищенные вещи они сбывали случайным лицам, а деньги либо пропивали, либо отдавали женам, объясняя их появление дополнительной платой за работу в ночные часы.
В ходе проведения оперативных мероприятий в отношении Паршина, Иванова, Брагина
Между тем преступная группа квалифицированных взломщиков сейфов продолжала действовать. В ночь на 3 сентября они по строительным лесам проникли в Ленинградский государственный университет. Отжав замок деревянной двери главной кассы, где хранились деньги в сумме 1 миллион 556 тысяч рублей, преступники натолкнулись на вторую, металлическую, дверь, которую не смогли ни открыть, ни взломать. Тогда один из них, сняв обувь, через окно залез в помещение кассы и попытался вскрыть металлический сундук с деньгами.
Услышав в коридоре шаги, грабитель изнутри с помощью ломика отжал двери, выскочил в коридор и столкнулся со сторожем Павловой, к которой уже спешила вызванная ею второй сторож Гусева.
Неожиданная встреча вызвала растерянность у обеих сторон. Первым опомнился преступник. Бросив ломик и прикрывая лицо руками, он забежал на второй этаж, через окно вылез на леса и скрылся.
Таким образом, были выявлены первые приметы одного из грабителей. На его розыск были ориентированы все сотрудники милиции и общественность. Была немедленно организована в ночное время работа оперативных поисковых групп, усилена патрульно-постовая служба за счет других смен и силами оперполка.
4 октября около 4 часов постовой милиционер 29 отделения милиции Абрамчик, возле дома № 105 по Московскому проспекту обратил внимание на парня с портфелем, который садился в такси. Спина его пальто была испачкана мелом. Милиционер задержал подозрительного и доставил в отделение милиции.
Задержанным оказался матрос Балтийского морского пароходства Симаков. Здесь же, в отделении милиции, у Симакова изъяли похищенные в эту ночь из Ленинградского ветеринарного института деньги в сумме свыше 23 тысяч рублей, паспорт на имя Бараковой (кассира), различные инструменты, необходимые для вскрытия сейфов: ручную дрель и сверла, металлический ломик, 2 разных ключа, 3 напильника, отвертки, карманный фонарик и хлопчатобумажные перчатки.
Симаков признался в организации краж из сейфов и назвал соучастников — брата, умершего в феврале 1960 года от алкогольной интоксикации, и Рыбинского, несудимого, работавшего электромонтажником.
Во время обысков у Симакова и Рыбинского были изъяты дрель, коловорот, большое количество сверл и других инструментов, а также различные предметы, похищенные из помещений, где они совершали кражи.
Симаков рассказал, как он встал на преступный путь. Мысль о воровстве из сейфов пришла ему после чтения детективной литературы и просмотра детективных фильмов. Сначала он занялся серьезным изучением систем замков, их устройством. Когда понял, что стал в этой области специалистом, начал приобретать необходимый для «работы» инструмент — дрель, коловорот, сверла, ломик, стамеску, отвертку и т. д.
Понимая, что крупные денежные суммы можно похитить накануне выдачи
К совершению преступлений он привлек своего брата и знакомого Рыбинского, убедив их в успехе дела. После первой удачно совершенной кражи брат запил и вскоре умер. Рыбинский принял участие в трех кражах, но потом испугался и больше на преступления не ходил. Тогда Симаков стал совершать кражи в одиночку. Разрабатывая план очередного преступления, он особое внимание уделял исключению всякой возможности оставления отпечатков пальцев и следов обуви.
Преступники действовали крайне осторожно, по месту жительства и работы характеризовались положительно, спиртными напитками не злоупотребляли, сторонились уголовно-преступного мира. Похищенные деньги они тратили на свои нужды, но делали это постепенно и осмотрительно. В результате после их задержания удалось изъять немногим более 15 тысяч рублей и конфисковать имущества на сумму значительно меньше похищенного.
В январе 1961 года Симаков и Рыбинский были приговорены народным судом к длительным срокам наказания. Казалось, теперь на делах о взломе сейфов можно поставить точку. Но…
Во второй половине 1961 года кражи из сейфов в Ленинграде возобновились. 14 августа, придя утром на работу, служащие заводоуправления механического завода на Купчинском шоссе обнаружили взломанные помещения кабинетов и завкома, в котором металлическим прутом был вскрыт сейф, и из него похищены около 500 рублей. В столовой и буфете заводоуправления исчезли кондитерские и табачные изделия на сумму 300 рублей.
Преступление напоминало действие воровской группы Паршина — Иванова. Но это еще ни о чем не говорило, так как кража без специальной подготовки и с помощью подручных средств, взятых на месте происшествия, — явление распространенное.
Но уже следующая кража насторожила сотрудников уголовного розыска. В ночь на 18 августа неизвестные преступники проникли через крышу и чердак в бухгалтерию автотранспортной конторы № 4 «Главленинградстроя» на Ариновской улице, где при помощи автогена пытались вскрыть сейф. Для этого они принесли из кладовой цеха два баллона кислорода, протянули оттуда шланг от ацетиленового баллона, но нужную газовую смесь получить не смогли из-за неумения пользоваться резаком.
Время шло. Кражи продолжались. В ночь на 23 августа и 8 сентября с помощью оставленного в ящике рабочего стола ключа и ломика были вскрыты сейфы в Управлении механизации и автопарке № 1. Хищение в общей сложности составило около 3 тысяч рублей.
Ночью 9 сентября при вскрытии сейфов в кассах завода «Стройфаянс» и автопарка № 4, расположенных на Южном шоссе, преступники впервые применили портативный автогенный аппарат. Им удалось похитить всего 411 рублей.
Стало ясно, что, взламывая сейфы, преступники не располагали точными данными, какие суммы там хранятся. Это существенным образом отличало их от группы Паршина — Иванова. С другой стороны, жадность, желание быстрого обогащения вынуждали членов воровской группы действовать активнее, изыскивать наиболее эффективные способы совершения преступлений.