Угроза мирового масштаба. Книга 4
Шрифт:
При этом оба кристалла получали равные манопотоки от батареи, но фиолетовый тратил ее намного меньше, оставляя часть свободной и выделяя ее в пространство, причем еще даже до того, как она приобретала нужный цвет – она просто протекала «мимо» кристалла, которому не нужно было так много.
Инженеры этого мира не придумали ничего лучше, чем возвращать ее обратно в батарею, но я это исправлю.
Узел рекуперации маны, который заставлял свободную ману возвращаться обратно в батарею, тоже оперировал фиолетовой маной – моей любимой, на основе которой работал мой нож. Поэтому никаких проблем
Я просто по одному аккуратно подцеплял потоки и вытягивал их нити наверх, выделяя из общего плетения. Где нужно было – размыкал, и потоки растворялись сами, изливаясь в пространство.
В конечном итоге от узла осталась лишь гладкая металлическая трубка, которая должна была соединять батарею и кристалл. Примерив ее между кристаллами, я отрезал сколько нужно Огненным Клинком, на который ушла добрая половина моего манозапаса, и пристроил трубку между кристаллами.
А дальше начал оплетать эту трубку новым плетением, концевые потоки которого аккуратно «вдевал» между нитями заклинаний, которые были наложены на кристаллы.
Не для того, чтобы они впитывали их ману, нет. Я собирал так сказать «силовой каркас», который будет передавать колебания с одного кристалла на другой, вводя их в резонанс и заставляя работать более слаженно, повышая коэффициент полезного действия и прогнозируемо – заставляя оранжевый кристалл выделять больше свободной бесцветной маны.
А так как больше нет механизма сброса этой маны обратно в батарею, то уходить она может только одним путем – через самую маноразгруженную часть оружия. Через ствол, в самом начале которого и располагался оранжевый кристалл.
А так как через этот же ствол уходят и пули тоже, то каждая из них будет прихватывать эту ману с собой, окутываясь ею, как бронебойный сердечник – свинцовой оплеткой. Словно обычные боеприпасы для огнестрела.
Только в моем случае это будет снаряд для магической брони, а не для физической. «Магобойный», так сказать.
Ситуация с Вермилионом недвусмысленно дала понять, что глаза у троттлистов есть в каждом углу, тупике и переулке. Это значит, что, как бы мы ни шифровались, о существовании отряда со способностью видеть доспехи троттлистов, а главное – ломать их, как картонные коробки, Вальтор уже знает.
Может, это и не так, но лучше всегда исходить из самого плохого варианта.
А если Вальтор об этом знает, то значит уже изменил свою печать, и, когда закончатся противники со «старой версией брони», я уже не смогу ее взламывать. Мне снова придется многократно изучать это плетение, чтобы подобрать к нему «ключ».
Только вместо того, чтобы подбирать отмычку, всегда можно взять лом и продолбить проход им.
Именно таким ломом и стал маномат после моих усовершенствований. Заряд чистой маны, который несет каждая пуля, конечно же, будет аннигилироваться магическими доспехами троттлистов, но одновременно с этим в точке контакта на секунду будет образовываться слабая точка – там, где мана брони столкнулась с маной пули. И несколько попаданий в сравнительно большую область гарантированно пробьют брешь в доспехе, а если и нет…
Если нет, то какое-то количество выстрелов
Главное – прежние маноматы, бесполезные против Дымного Доспеха, отныне перестали такими быть.
Конечно, еще нужно испытать, все ли получилось так, как я задумал, но скорее для галочки – я был уверен, что все сработано как надо. Я создал десятки артефактов за свою жизнь и хорошо понимаю принципы их работы.
Собрав маномат обратно, я для успокоения собственной маленькой паранойи один раз выстрелил в мишень, убедился, что оружие исправно работает, и спрятал его в пространстве. Это сработало тоже, а, значит, как минимум я не сделал хуже.
Получилось ли то, что я задумывал, проверить возможности не было, поскольку тут нет никого в магических доспехах, а моя собственная Личная Защита поглотит любую пулю – хоть алмазную, хоть с мановой оболочкой, хоть из чистой маны. Но это ничего, у меня еще будет возможность проверить оружие в бою. Сто процентов будет.
А пока что я выключил свет и спустился обратно в гараж, по пути позвонив Ванессе, выслушав ее недовольное бурчание и сообщив, что скоро буду.
Я посмотрел на свой открытый шкафчик и закрыл его, так и не вернув маномат на место. Возьму с собой. Сейчас он лишним не окажется, это точно. Мало ли где и когда я снова наткнусь на троттлистов.
Быстро сев на мотоцикл, я надел шлем и выехал из гаража, направляясь к особняку Тюудор.
Оказалось, что на город уже опустились сумерки, и над дорогой загорелись уличные фонари. Они мелькали над головой, и это постоянное мельтешение отблесков по визору слегка отвлекало от вождения, поэтому я максимально сосредоточился на дорожной обстановке, чтобы не пропустить ничего опасного.
Вот и четыре пары фар, висевших у меня на хвосте уже половину пути, тоже не укрылись от моего взгляда.
И ведь они не отстали даже после того, как я намеренно четыре раза повернул направо, вернувшись на первоначальный маршрут…
Глава 2. Погоня
Я заложил еще несколько поворотов, следя за фарами в зеркалах, и убедился, что они никуда не пропали.
Фары продолжали преследовать меня, держа дистанцию в десяток метров. Сомнений не оставалось – меня пасут. Причём преследуют недавно, буквально две-три минуты, но явно намерены довести это дело до конца.
А вот как этот конец будет выглядеть – вопрос.
Или хотят убить меня, или ждут, чтобы я довел их до особняка Тюудор. Оба варианта неприятные. Оба варианта мне не подходят.
Поэтому я резко сменил маршрут, направившись в пустые промышленные районы вместо того, чтобы ехать туда, куда ехал. На то было сразу две причины.
Первая – там более свободные дороги, и я смогу дать мотору полную свободу, и, возможно, получится оторваться от преследователей.
Вторая – если же мне это не удастся, намного сподручнее будет дать бой в пустой промышленной зоне, где людей намного меньше, чем в центре города. А мне скорее всего не удастся, ведь вряд ли преследователи едут на тракторах или гужевых повозках. Наверняка у них тоже что-то быстрое и мощное.