Угроза с севера
Шрифт:
Он пытался придумать способ обхитрить раба, чтобы обезопаситься. Но что такого он может сказать? Каперед решил, что если судьба его закончить путь здесь, то пусть оно так и будет.
В конце концов, так удастся избавиться от Мефадона. Паразит последнее время не донимал носителя, но его присутствие ощущалось, как мозоль на душе.
Закончив со снадобьем, Каперед отдал готовый продукт рабу и предупредил:
– Пусть настоится в течение четырнадцати дней, потом охладите в погребе еще на два дня, и будет готово.
– А фаза луны?
Каперед
– Идем, я отведу тебя в доки за наградой.
Этого момента Каперед ждал, боялся. Но отступать нельзя, он уже совершил преступление, глупо отказываться от награды или наказания. Неизвестно, что последует.
Был вечер, раб вел лекаря по пустым улицам города. Их никто не сопровождал, пятеро бандитов испарились, получив приказ раба оставить их. Другие люди наверняка уберутся в комнате, выкинут все жаровни, бронзовые инструменты, стеклянные и глиняные сосуды.
За судьбу сосудов Каперед беспокоился больше, чем за себя.
Дорога вроде бы вела к гавани. Каперед не слишком ориентировался в городе, но подмечал детали: воздух стал влажным, пахло рыбой, трухлявым смолистым деревом и тиной.
Несмотря на поздний час народу прибавилось по мере приближения к порту. На складах работали грузчики, шумели молотки, раздавались крики. Каперед предполагал, что после полудня жизнь замирает, люди разбредаются по своим домам для отдыха. В порту работа продолжалась и сейчас.
Торговцам невыгоден простой, моряки рассчитывают скорее вернуться домой, где и отдохнут. Так что докерам приходится подстраиваться под жизнь моряков.
Дороги были узкими из-за обилия ящиков, мусора, канатов, стройматериалов. Приходилось лавировать среди островков, уклоняться от идущих встречным курсом людей, перебираться с одной запруженной улицы на другую.
Внизу, оказавшись у пирсов, раб сказал, что Каперед проследует на корабль. И этот корабль отвезет его в Дерецию.
– Они отчалят ночью?
– удивился лекарь.
– Нет, утром.
– Тогда к чему была эта спешка?
Проводить ночь на болтающейся палубе не хотелось. Каперед с грустью вспомнил кровать, оставленную в пустом доме.
– Таков был приказ, - раб пожал плечами.
– Думаю, ни тебе, ни моему хозяину не терпится попрощаться.
– Какой корабль мой?
Раб указал на стоящее вдалеке судно: речной корабль. Морские суда обычно останавливались в порту Дереции, а купцы поднимались вверх по Лоду на речных кораблях.
Каперед не спорил, почти все корабли в гавани были такого типа. Низкая осадка, ступенчатая палуба для трех ярусов гребцов. Мачта кораблю не требовалась, редко когда на Лоде бывает попутный ветер, потому корабельщики предпочитали идти на веслах. А вниз по течению спуститься проще, достаточно работать одному кормчему.
На корабль грузили пифосы с зерном. Кают на судне не предусмотрено, так как путешествие не займет много времени. Капитан наверняка будет ночевать в
– Все, - раб остановился у причала, - вот твой корабль, поднимайся на него.
Он собирался сразу уйти, но Каперед остановил его.
– Погоди, а что я ему скажу?
– Там все знают. Не хочешь идти, можешь оставаться здесь до конца времен.
– Сложно проводить меня?
Раб усмехнулся.
– Ты не маленький. И мне по закону нельзя ступать на борт корабля. Это будет считаться побегом. Прощай!
Каперед не мог припомнить такого закона. Впрочем, с рабами он дел не имел. Обычно его приказчик занимался этим, покупал рабов, наказывал провинившихся и следил за соблюдением закона. Хозяину не надо беспокоиться, иначе, зачем нанимать надзирателя?
Махнув рукой, Каперед дождался, когда освободятся сходни, и осторожно поднялся на судно.
Широкая палуба была заставлена товаром, Каперед насчитал человек десять. Он не знал, к кому обратиться, а моряки, похоже, не замечали его. Докеры носили туники с завязанным на спине узлом, с помощью которого они подтягивали рукава, многие вообще остались только в набедренных повязках. На корме находилось несколько человек в чистой одежде, Каперед направился к ним.
Кормчий, капитан и третий - Фидеус. Каперед остановился, уставившись на троих, надеясь, что ему привиделось.
– А, наш беглец!
– воскликнул Фидеус, увидав бывшего коллегу.
– Подходи, подходи, тебя-то мы ждали.
– Этот человек?
– спросил капитан.
– Ага. Каперед, ты же не собираешься убегать, эти люди тебе не позволят.
Моряки занимались своими делами, но отчетливо слышали слова Фидеуса.
Каперед понял, что бандит его обманул. Наверняка коллега посулил большие деньги за живого беглеца, бандит услышал об этом, решил сдать его. А заодно получить страшную отраву.
– Обманщик!
– закричал Каперед, грозя кулаком небу.
Все люди уставились на странное зрелище, но лекаря (или лучше сказать, отравителя) это не беспокоило. Все, что он предпринял, было тщетно! Удар оказался тяжелым, сокрушительным. Каперед безвольно подчинился приказам Фидеуса, упал на корме. Два гребца, вооруженных дубинами, остались его сторожить.
Корабль оставался в порту до утра, всю ночь шла погрузка. Каперед без интереса наблюдал за людьми, но его мысли были заняты одной мыслью. Он думал о преступлении, что совершил. Столь страшное и позорное преступление невозможно пережить. Каперед поглядывал на фальшборт, размышляя, сможет ли перемахнуть через него. Не для того, чтобы убежать; он желал утопиться.
Вооруженные гребцы неотрывно следили за пленником. С заходом их сменила другая двойка, а затем они менялись каждые два часа. Весьма разумно, потому что ночь была холодной, люди меньше думали о деле, а больше о теплой постели.