Угу и Тет
Шрифт:
Днем Ба, Па и Ма легли в зарослях и уснули.
— Угу, — сказала Тет, — пойдем, я тебе что-то покажу!
— Что покажешь, Тет?
— Там, на другом склоне нашей горы, есть что-то на дереве…
— На дереве? А что это такое?
— Не знаю. Около нашей старой пещеры этого не было.
— Оно живое?
— Не знаю… Нет… Я долго стояла и смотрела, оно не шевелится.
— Пошли!
Дети взялись за руки и побежали. Они поднялись на вершину горы и осмотрелись.
О, какие необъятные леса, луга, холмы раскинулись вдали, а еще дальше, в голубоватом воздухе,
— О Тет, — восхищенно воскликнул Угу, — я хочу спуститься к этой солнечной реке.
— Нет, Угу, давай сперва сходим к деревьям!..
И она, схватив брата за руку, увлекла его за собой. Дети сбежали по склону и остановились перед развесистым деревом. Оно было увито диким виноградом. Спелые темно-красные гроздья ярко выделялись на фоне зеленой листвы.
— Это же фрукты! — обрадованно воскликнул Угу. Дети быстро взобрались на дерево. Они знали, что фрукты бывают кислыми и горькими, но эти оказались очень вкусными.
— Какие хорошие! Угу, пойдем, приведем сюда Па, Ма и Ба!
— Нет, мы сами нарвем и отнесем.
Но в чем понести фрукты? Долго думали и наконец решили навесить гроздья на палку.
Когда Угу и Тет вернулись в пещеру, они увидели сидящих вокруг костра Ма, Ба и Па. Они опять ели мясо.
— Посмотрите, что мы принесли! — крикнул Угу.
Ба взглянула на виноград, оторвала одну ягодку и сейчас же бросила. И Ма не захотела попробовать. А Па обрадовался:
— О, это хорошие фрукты! Я ел их. Когда на деревьях высыхают листья и покрываются белым снегом, эти фрукты тоже высыхают. Ма, Ба, попробуйте.
Неохотно и недоверчиво женщины начали есть. Потом им понравилось, и они заулыбались. Па сказал:
— Надо принести еще.
И на другой день, забрав с собой Угу и Тет, Па отправился за виноградом. Нарвав его, Па снял с себя волчью шкуру, положил в нее гроздья и понес в пещеру.
Прошло несколько дней. Добытое на охоте мясо кончилось. Люди собирали валявшиеся вокруг костра кости и глодали их. Потом пошли все вместе на склон горы и обобрали оставшийся на деревьях виноград. Тет поймала двух зайцев и суслика. Ба выкопала какие-то сладковатые корешки. Пили они и молоко, но голод давал себя чувствовать. Вечером Па сказал громко:
— Рано утром я ухожу на охоту. Ма не может пойти со мною, вместо нее пойдешь ты, — сказал он сыну.
Угу очень обрадовался, он подпрыгнул, захлопал в ладоши:
— О Па, как я рад, как я рад! Па улыбнулся.
— Мы пойдем в рощу, которая находится на берегу большой реки. Там водятся огромные звери, красивые лошади. А ты, Тет, пойдешь с нами?
Тет стояла и смотрела на теленка. Отец спросил:
— Ты наверно хочешь, чтобы мы сперва убили и съели теленка, а после уже…
Девочка быстро обернулась к отцу.
— Па, если ты захочешь убить теленка, я уведу его и вместе с ним буду жить в лесу. И большая белая My будет жить с нами.
— Нет, Тет, не уходи от нас, пусть теленок живет в пещере. Я и Угу принесем добычу, большую добычу.
И Па встал, вынес из пещеры каменные топоры, осмотрел их, попробовал, острые ли они, выбрал
На заре Па разбудил Угу, они взяли топоры и дубины и пошли. Они поднялись на большую гору и спустились вниз на равнину, в рощу, которая находилась на берегу большой золотистой реки Ткас. Они прошли мимо кудрявых гор, прошли шелестящий лес и вышли на опушку к реке, которая с грохотом и ревом катила свои волны. На краю леса они выбрали укромное местечко и спрятались в засаде.
Как только рассвело, Тет вскочила. Но Па и Угу уже не было в пещере. Корова тихо мычала, призывая теленка, и Тет вывела его к матери.
Пососав вместе с теленком из вымени, Тет надоила молока в олений череп и предложила попить бабушке и маме. Ма медленно надевала на себя шкуру черного медведя. Бабушка уже сидела у костра.
— Я сейчас сбегаю, поймаю зайца и принесу его вам! — крикнула Тет и выскочила из пещеры.
Долго бегала Тет по склонам холмов, заросших кустарником, затем спустилась к реке Чхерисчхере и там, на берегу, поймала двух зайцев. Напевая песенку, она вернулась в пещеру и остановилась у входа, пораженная: на черной медвежьей шкуре лежал маленький ребёнок. Он плакал: «У-а, у-а!»
— Тет, вот тебе маленький братец!
Тет подпрыгнула и, пританцовывая, начала петь:
У Тет есть еще один брат! Маленький братец, красивый братец. Тет любит маленького братца.Затем она нагнулась над ребенком и потерлась своим носом о его носик.
Ба содрала с зайцев шкурки, и все поели свежего мяса.
— А теперь мы пойдем к роднику и выкупаем нашего маленького, — сказала Ма.
О, как радовалась Тет, глядя на братца, которого окунала в воду Ма. Он не плакал, только забавно морщился. Ма завернула его в шкуру, присела на камень и дала ему грудь. Когда ребенок заснул, все вернулись в пещеру.
Уже садилось солнце, а Па и Угу все не шли. Но удивительнее всего было то, что и большая My не пришла. Она всегда приходила к закату солнца.
Наступили сумерки, звезды высыпали на небе. Маленький My жалобно звал мать, но My так и не появилась.
Давно настала пора придвинуть тяжелый камень к входу пещеры, но Тет все надеялась, что My, большая, белая My, вот-вот появится. Вначале покажутся рога, затем голова, затем две передние ноги, потом целиком появится вся корова и протяжно позовет своего теленка.
— Надо заслонить вход, — сказала наконец Ба, — уже вышли на охоту злые звери, как бы они не ворвались сюда.
И словно в ответ на ее слова где-то далеко раздался страшный волчий вой. На вой этот также протяжно отозвался другой зверь.
— Ба, давай заслоним, давай заслоним, — заторопилась Тет, и они втроем подкатили камень к выходу.
Легли. Тет долго не могла заснуть. Теленок, глухо мыча, звал мать. Ба храпела. Ма, завернувшись в шкуру вместе с маленьким ребенком, крепко спала у костра. Где-то далеко выл страшный, большой зверь.