Uingukage. Сокрытый в Тени Крыла

Оришин Вадим Александрович

А самое главное. Инахо подошел к стене и легко перешел с пола на нее. И здесь сенсей оказался абсолютно прав. После достижения определенного успеха в контроле стихийной чакры, такие мелочи, как хождение по стенам и потолкам, казались смешными, вообще не требующими напряжения, даже минимального. И тот бой в лесу, что он мог спокойно наблюдать... Като-сенсей убил того синоби без особого напряжения. Ни единой раны. Инахо собственными глазами видел, как земляной шип пробил ладонь сенсея, но потом эта рана исчезла. Как? И была ли она вообще? Сенсей не просто так претендовал

на звание токубецу дзенина и, по скромному мнению Инахо, мог бы целить и выше.

Он вышел из дома и медленно побрел в сторону госпиталя. Они вернулись вчера, и Футабе, так и не пришедшая в себя, была сразу доставлена в госпиталь, но сегодня должна была вернуться в более или менее рабочее состояние. Инахо шел по берегу, раздумывая над дальнейшими планами. Он хотел поучиться у сенсея, достичь ранга тюнина и отказаться от сомнительной работы, но теперь уже не был уверен в правильности своего решения. Может быть, сенсей научит его сражаться так же, на таком же уровне?

– Инахо?

Гэнин обернулся. За ним шел дядя Кансуке, тот самый, о котором как-то вспомнил Рьюго в их разговоре. Бывший полицейский Конохи прихрамывал на искусственных ногах.

– Кансуке-сан? Здравствуйте.

– Сколько раз тебе говорить, Инахо-кун, просто Кансуке. Привет.

Дядя нагнал Инахо и пошел рядом.

– Куда направляешься?

– В госпиталь. Сегодня Футабе, моя напарница, выписывается. Ее немного потрепало на миссии.

Дядя закивал:

– Да, мне это знакомо. Все правильно, напарники – первые, кто должен встречать синоби после выписки.

Инахо кивнул, просто вежливо соглашаясь.

– Скажи, Инахо-кун, как тебе ваш сенсей?

– Като-сенсей? – переспросил гэнин.

– Да, – кивнул Кансуке, но при этом смотрел в сторону или даже оглядывался.

– Он... ну... необычный, если не сказать большего. Но он неплохой учитель, мы с ним совсем недолго, а он уже многому нас научил.

– Но... – дядя задумчиво посмотрел на племянника. – Он тебе не очень нравится?

Инахо остановился, встретившись взглядом с дядей.

– Я... нет, не он сам. Скорее, то, чему он должен нас учить.

Кансуке кивнул:

– Ты же знаешь, что твой сенсей – не обычный синоби?

Инахо уверенно кивнул:

– Он безликий. И порученец Хокаге...

– Только тс-с-с! – дернулся дядя. – Это, вообще-то, тайна. Не все дзенины об этом знают, а уж гэнинам... Но я вижу, что в тебе есть талант, такой же, как и во мне, раз ты смог узнать так много.

Инахо понравилась похвала, пусть и немного незаслуженная. Все это он узнал не сам, а от напарника, но это ведь мелочи, да?

– Но в этом и проблема, – продолжил Кансуке, – стоит задать не тот вопрос, как тут же получаешь по носу. Это не твое дело, не лезь в это и так далее. А я все узнал.

Инахо насторожился.

– Узнал? О нашем учителе?

– Да! Я говорил с твоим отцом, но он не хочет меня слушать. А мне есть, что рассказать.

Гэнин кивнул:

– А расскажете?

Отставной синоби воровато огляделся:

– Да, но только не здесь. Идем. Идем со

мной.

И бодро похромал в сторону своего дома. Пусть это было немного не по пути, но любопытство так и съедало молодого синоби.

Дома у Кансуке было пыльно. Однокомнатная... комната в общежитии – все, на что мог рассчитывать калека. Кровать, шкаф, стол.

– Садись, – дядя указал на кровать, – ты же знаешь, что твой учитель молод?

– Да, он немногим старше нас, – кивнул Инахо.

– Ага. Но я поднял старую информацию. Ты знаешь, что в академии есть своя небольшая лаборатория.

Гэнин вновь кивнул:

– Она всегда закрыта.

– Твой сенсей постоянно посещал ее и не один. С ним работали двое. Мальчишка, Данго, его семья занимается изготовлением лекарств. А вот узнать про вторую оказалось не просто. Курама Миина, из побочной ветви клана Курама. Многого я узнать не смог, но перед самым выпуском Миина была убита за попытку побега из деревни.

Инахо опешил. Попытка побега? У ученицы академии, еще даже не ставшей синоби?

– А Като-сенсей?

– Не знаю, – пожал плечами Кансуке, – про него сложно что-либо узнать. И там была темная история. Но вот что интересно. По слухам к экзамену на тюнина твой сенсей уже был кандидатом в АНБУ. Но! Еще до этого он успел пройти особую тренировку, которую далеко не каждый тюнин проходит. Да и сейчас она практически не практикуется, после окончания войны ее признали слишком жесткой. А это значит, твой сенсей чем-то заслужил такое внимание, ведь в этой тренировке задействовано достаточно много синоби. А теперь попробуй сложить это воедино...

Инахо широко распахнул глаза:

– Ты думаешь...

– Тс-с-с! Это только мое предположение. Но не мог случайный человек привлечь такое внимание одного из капитанов АНБУ. А ведь сенсеем команды твоего учителя была Митараши Анко, весьма необычная девушка. В свою очередь она была ученицей отступника Орочимару. И вот здесь прослеживается связь!

Кансуке был возбужден. Наконец-то появился кто-то, кто готов его выслушать. После стольких лет безразличия к его деятельности нашелся кто-то, кто не был глух к найденным им доказательствам.

– Орочимару так же много времени проводил в лабораториях в свое время, это общеизвестный факт. Он всегда был не только синоби, но и ученым. После экзамена на тюнина, после которого твой сенсей, как и Нара-сан, получил следующий ранг, он просто исчезает.

Инахо решил задать вопрос:

– А кто был вместе с ним в команде, Кансуке-сан?

– А! Точно! Как я мог забыть об этом?! Одним из его напарников стал все тот же Данго. А вот второй стала куноити, которая даже не училась в академии. Каору. Понимаешь? Она не училась в академии. Значит, у нее специальная подготовка, которую проводили где-то за пределами Конохи. А все сторонние учебные центры кому-то да принадлежат. Безликим, что было бы логично. Храмам Воли Огня, но в них не берут девушек, лишь в некоторые, и она не монах, это сразу видно. Но еще есть особая организация. Специальное подразделение АНБУ. Только тс-с-с!