Uingukage. Сокрытый в Тени Крыла
Шрифт:
Насмешка была мелочной и неприятной, но…
– Не ожидал, что ты придешь за мной, Като-кун.
Хирузен пытался придумать, сможет ли он что-либо сделать.
– Да ну? Опыт моего предшественника вас ничему не научил?
– Я думал, ты разумнее, чем Итачи-кун.
Като хмыкнул:
– Ну, сначала я подумал, что стоит вырезать весь клан Сарутоби. Чтобы раз и навсегда освободить Коноху от алчущих власти идиотов. Но передумал.
– Мальчишка, ты ничего не понимаешь!
– Не понимаю? Да! Я не понимаю, как можно заказать
Хирузен скривился:
– Не говори мне о клятвах, сопляк! Твой подростковый идеализм, твое безрассудство обернется для Конохи катастрофой, какую ты себе и вообразить не можешь!
Като, сидевший на стуле всего в каком-то метре от Хирузена, оторвался от спинки и навис над стариком.
– Не могу вообразить, значит? Не могу вообразить войну, в которую нас сможет втянуть ваш друг? Так я успел повоевать, с масштабом растет только количество жертв. Не смогу вообразить гибель Конохи? Так разрушение Суны я устроил своими собственными руками. Или вы что-то знаете о будущем? О том, что начнется еще одна резня мирового масштаба? – Като снова откинулся на спинку. – Не смешите. Я знаю историю и знаю, что Скрытые Селения существовать мирно неспособны по определению.
Сарутоби через силу подтянулся к спинке кровати, чтобы облокотиться на нее спиной и говорить в сидячем положении.
– Если ты понимаешь это, почему пошел против? Дело ведь не в чести и не в клятвах.
– Потому что вы не желаете учиться на своих ошибках. Из поколения в поколение грызетесь, сами не понимая, за что. Из года в год грызетесь, пытаясь откусить друг у друга ценный кусочек ресурсов, чтобы было с чем участвовать в новой войне. А затем снова воюете, чтобы снова распределить между собой ресурсы, которые будете скапливать до следующего раза.
Уингу поднялся, прошел до окна.
– Вы из года в год учите своих детей только сражаться. Все развитие стоит на том, чтобы придумать новое оружие, придумать, как половчее убить противника, как половчее сдохнуть, унеся с собой побольше врагов, – он замолчал, посмотрев на небо, – у меня будет ребенок, Хирузен.
– Поздравляю, – бросил Сарутоби.
– Не с чем. Потому что мне все равно придется учить его сражаться. Сомнительно достижение – становить отцом первоклассного убийцы.
Хирузен засмеялся, закашлявшись.
– Ты идеалист. Каким был и Минато.
Като хмыкнул:
– Ирония, верно? Он ведь тоже пару тысяч человек на тот свет отправил, да?
– Это так. И именно вы всей душой отрицаете свое предназначение.
– А знаете, в чем еще большая ирония? В Наруто. Мальчишка добр и носит в себе оружие, куда страшнее моего. И я не идеалист. Но убивать уже надоело. А вот вы с Данзо и на старости лет никак не успокоитесь. Мало еще? Жажда убийств еще не отпустила?
– Мы действуем на благо Конохи.
Като отмахнулся:
–
Хизурен хрипло хмыкнул:
– А ты считаешь себя лучше нас?
– Хуже, я намного хуже. Я осознаю, в каком дерьме мы все варимся, в отличие от вас. Но все равно продолжаю делать то же, что делал раньше.
Дзенин вернулся на свое место, снова сев рядом с кроватью. Сарутоби видел только темный силуэт и более ничего.
– Ну, так как? Как вы себя ощущаете? Без этих “во благо деревни” и прочей херни? Как ощущает себя тот, кто готов убить собственную ученицу?
Старик поморщился.
– Приятного нет.
Тон Като стал презрительным.
– В вас еще есть что-то человеческое? От того, что вы осознаете, какой мразью являетесь, но все равно делаете, мне еще противнее. Вы когда-то казались мне достойным уважения. Тогда я еще не знал о Корне и всей подноготной политики Конохи. Профессор. Величайший синоби своего времени. Но, чем больше я о вас узнавал, тем больше сомнений во мне возникало. Столько дерьма произошло за время вашего правления. Затем я узнал о Корне. И мне даже показалось, что вы сдерживаете порывы старика Данзо.
– Побольше уважения, – грозно прошипел Хирузен.
Като скривился:
– Уважаемого старика Данзо. Но нет, вы друг друга стоите.
– Ты пришел обвинять меня?
Като отрицательно покачал головой.
– Смысл? Свои преступления вы знаете. В них не раскаиваетесь. Да и жизнь ваша в любом случае клонится к закату. Наказывать старика, доживающего свои дни за то, что он совершал десятки лет назад, глупо.
– Тогда зачем ты здесь?
Уингу пожал плечами.
– Чтобы убить вас, Хирузен. Вас, а два ваших бывших напарника уже мертвы.
Сарутоби дернулся:
– Что!? Зачем?!
Като наклонился вперед.
– В чем дело, Сарутоби? Это во благо Конохи. Вы сами понимаете, что мое бездействие обернется для деревни Гражданской войной. А их смерть – часть плана для стабилизации ситуации.
– Но они же…
Уингу, не скрывая издевки, улыбнулся злой ухмылкой.
– Они что? Ни в чем не виноваты? Совсем-совсем ни в чем? Когда это вас останавливало, Хирузен? Если смерть невинного человека имеет достаточную пользу, вы бы и не задумались о таких мелочах.
Старик сжал кулаки.
– Как ты смеешь издеваться надо мной?!
Като отмахнулся:
– Запросто. Это даже доставляет мне некоторое удовольствие.
Почетный Третий Хокаге расслабился, удобнее устроившись в постели. Понимание, что собеседник просто издевается и получает от этого удовольствие, резко успокоило его.
– Ты пришел сюда. Наговорил всякой ерунды, все такое. Что дальше, Като-кун? Если бы ты хотел просто убить меня, не завязал бы этот разговор.
Парень кивнул: