Uingukage. Сокрытый в Тени Крыла
Шрифт:
– Достаточно, – раздался голос Оракула.
Я был почти уверен, что он просто появился из неоткуда, но заострять на этом внимание не стал. Остановился и вопросительно посмотрел на учителя.
– Ты продвинулся достаточно, чтобы перевести медитацию в боевой стиль, – ошарашил меня павлин.
Не осознанно погладил правую руку левой – стоило остановить медитацию, и боль вернулась.
– А стоит ли? Все же я…
Но Оракул жестом остановил мою речь:
– Я все знаю. И тебе сейчас действительно не достает четкого стиля рукопашного боя. Это было ясно уже давно, но только сейчас я подготовил для тебя набор стоек и приемов, совместимых с человеческой физиологией. Давай начнем.
Хмыкнул,
– У меня травмирована рука. Мы разве не должны сначала залатать эту рану?
Павлин задумчиво посмотрел на указанную конечность, но снова перевел взгляд на меня:
– Да. И нет. Движению она не мешает, так что может подождать. К тому же, от твоих успехов будет зависеть, как именно я буду… лечить твою травму.
Ну, Оракул умный, ему виднее.
– Верное решение, – кивнул птиц, – начни с движений медитации, а я буду вносить необходимые изменения.
Вот и весь короткий разговор. Я начал двигаться, а Оракул на ходу поправлял движения, делая их более резкими, все больше походящими на удары. Однако прошло часов двадцать, не меньше, пока я понял, в чем собственно, заключался стиль. Повторение одних и тех же движений, наконец, создало в моем сознании отчетливую структуру, всю хитрость которой я понял далеко не сразу. Оракул, не пытаясь придумывать что-то принципиально новое, просто встраивал в мое тело мышечную память – уж не знаю, как именно ему это удавалось. Сам стиль был… необычный. Экономные и четкие движения, чем он напоминал стиль, изученный мной в подземельях АНБУ. Правда, тот стиль был не полный, а так, лишь сырая заготовка, но этот был куда более оформленный. Движение сохранило плавность, текучесть, и этим напоминало медитацию. В основном комплекс состоял не из ударов или блоков, а из стоек, правильно используя которые я отклонял предположительные удары противника. А вот собственные удары были поставлены по весьма необычной схеме. Используя этот стиль, я как бы не наносил удар. Смысл был в том, чтобы подставить часть своего тела туда, куда двигался противник, чтобы он как бы сам натолкнулся на меня. Хитрость была в том, что блокировать такие удары было бы очень сложно из-за их статичности. Фактически, противник должен был не блокировать мой удар, а успевать гасить инерцию собственного тела, что было далеко не всегда возможно. Сколько времени я отрабатывал все связки стоек, сказать не могу, но это было достаточно долго. В конце Оракул вновь остановил меня.
– Достаточно. Теперь тебе следует закрепить твои умения.
В очередной раз поглаживая правую руку левой, решил уточнить:
– И кто будет противником?
– Ты сам, – ответил Павлин.
Он сложил крылья в замке – жест, означающий соединение двух стихий в одну, Кеккей Генкай, но это было все. Ни слов, ни других печатей. Секунда, две, и перед ним появилось яркое свечение, медленно формирующееся в силуэт. Свет становился все ярче, и мне пришлось отвернуться, но техника сработала достаточно быстро. Когда я снова повернулся к Оракулу, между нами стоял… Я. Не моя копия, не совсем моя копия. Точнее, я выглядел так, как когда попал сюда в предыдущий раз.
Моя копия ухмыльнулась и начала неторопливо разминать мышцы. Шрамов на руке не было, так что двигалась она без моей скованности. Пусть мне и казалось, что ранение мешает не сильно, но теперь, видя себя самого, я понял, насколько был не прав. Оракул отошел в сторону и кивнул.
– Начинайте.
И мое отражение незамедлительно бросилось в атаку. Вот же Биджу! Серия отчетливо знакомых мне ударов, которые я принял на блок. Постарался принять, но пропустил больше половины. Несколько прямых ударов пришлись на руки, но три прошло в корпус. Поморщился, отступая. Отражение скользнуло
– Что ты делаешь? – спросил Оракул.
– Не знаю, – рыкнул я.
Отражение бросается вперед, и в этот раз его связка куда хитрее. Попытка блокировать первый удар позволила ему провести захват, из которого он легко пробил мне локтем в ребра, а потом еще добавил несколько прямых ударов по лицу. Я, тяжело дыша, свалился на одно колено, держась за место ушиба. Боль была фантомная, не настоящая, но легче от этого не становилось.
– Ученик, я разочарован.
– Да, да, я понял, – кивнул.
От меня требовалось использовать только что выученные приемы, и тело их знало. А вот сознание еще не перестроилось, и потому я должен был усилием воли заставлять тело не применять знакомые и привычные движения, а направлять по новому пути, делать осознанно то, что должен делать инстинктивно.
Но, как всегда, сказать проще, чем сделать.
– Если ты понял, мы продолжаем.
Копия рванула в атаку, не дожидаясь, пока я поднимусь. Но в этот раз я успел сообразить, и, приняв удар ноги, перевел всю его энергию себе на пользу, использовав ее вместо толчка, чтобы встать на ноги. Сосредоточившись, я начал новый поединок с собственной тенью. Теперь все было не настолько плохо: я отводил удары отражения в стороны, и это получалось достаточно неплохо. А вот поймать его и нанести свой удар все никак не выходило. Я никак не мог зацепиться, чего-то не хватало. Раз за разом, проворачивая одну связку за другой, я понимал, что где-то совершаю ошибку. Но не знал, где. Отражение уже куда реже доставало меня, но я по-прежнему не мог достать его, и бой затянулся.
– Стоп.
Отражение резко отскочило назад, вновь не дав мне довести до конца свою атаку.
– Я чего-то не понимаю.
– Поймешь, – Оракул как бы пожал плечами, – со временем. Давай вернемся к твоей руке, у тебя осталось не так много времени.
Моя тень, как ни странно, осталась здесь, более того, начала отрабатывать те приемы, которые еще недавно выполнял я.
Оракул побрел куда-то в сторону, и я пошел за ним. Стоило вспомнить про свою руку, как в ней вновь возникла боль, заставляя меня ее нервно потирать.
– Все же ты неплохо справляешься. Обычно людям требуется несколько лет, а то и больше, чтобы освоить новый стиль.
– Это ваша заслуга, учитель, не моя. А еще точнее, ваших способностей.
На что павлин спокойно ответил:
– Мои способности – это часть меня. Ты сам должен неплохо понимать, что в достижении целей ступенькой к конечному результату может стать все, что угодно. Твой разум, твои идеи, кто-то из твоих близких, кого ты можешь использовать, а порой и абсолютно посторонний человек.
Киваю. Он прав: еще недавно я пользовался Каору и неизвестной мне семьей в госпитале. Вот только к чему он это ведет?
– То, что ты назвал Игольчатым ударом, – продолжил Оракул, – оказалось слишком малоэффективной способностью. Я посчитал, что тебе следует иметь что-то… более практичное.
– Например? – заинтересовался я.
Оракул коснулся моей травмированной руки.
– Сейчас я буду восстанавливать систему чакр в твоей руке. Более того, я могу добавить кое-что, чего там не было. Лишние танкецу, используя которые ты сможешь наносить те же удары природной чакрой. Разница будет в объеме сэн чакры в момент удара. Будем считать, что первый наш опыт был… прототипом. Используя который, ты научился применять эту способность. Набрался опыта на практике, если так будет понятнее.