Украденная беременность

Лактысева Лека

18. Федор

10 ноября 2018 года. Москва

В то время как Фаина вспоминала уроки своего отца, подполковника ФСБ, и пыталась «скинуть хвост», Федор Лукьянов вместе с адвокатом ехал на первое заседание суда, посвященное его разводу со Светланой. Адвокат, Эдуард Витольдович Фельдман, оказался мужчиной предпенсионного возраста — опытным, солидным, непробиваемо-спокойным. Его полный живот, обтянутый серебристой атласной жилеткой, казался подушкой безопасности, способной уберечь клиентов от

любых ударов судьбы.

Сидя в стандартном бесцветном холле здания суда и дожидаясь вызова, Лукьянов то и дело поглядывал в сторону лестницы: Лана запаздывала, заставляя Федора злиться. В последнее время женщина, кажется, только тем и занималась, что испытывала нервы мужа на прочность.

Сначала она, похоже, не поверила, что Федор говорил о разводе всерьез. Принялась «налаживать» отношения: предлагала совместные прогулки с Карли и выходы «в свет» — на кинопремьеры и выставки. Приглашала в кафе — то на обед, то на ужин. Заказывала еду из ресторанов домой, чтобы устроить романтический вечер. Даже приходила к Федору в постель, пыталась соблазнить мужчину, которого когда-то сама же и отвергла.

Все эти наивные и бесполезные потуги прекратились, как только Светлана получила судебную повестку. В тот вечер женщина встречала Федора у дверей. Едва он переступил порог — накинулась на него, словно фурия:

— Так, значит, в суд подал?! И даже не предупредил? Я тут перед тобой стелюсь, из кожи вон выпрыгиваю, а ты!..

— А я предупреждал тебя, Лана, — Лукьянов давно был готов к очередному скандалу. — Ты отказалась разводиться по взаимному согласию, значит, я разведусь с тобой без него.

— Я найму лучшего адвоката Москвы! Подам встречный иск и потребую компенсацию! Раздену тебя до ниточки!..

— Нанимай, Лана. Только имей ввиду: услуги хорошего адвоката стоят недешево.

— Тогда ты обязан оплатить мне его! — заявила жена.

Федор онемел от этого заявления. Несколько мгновений смотрел на супругу с недоумением, ожидая, что она либо поймет, какую глупость сморозила, либо признается, что это была неудачная попытка пошутить. Ни того, ни другого не произошло, и тогда Лукьянов расхохотался:

— Ты предлагаешь мне оплачивать услуги твоего адвоката, который будет пытаться меня же «раздеть до нитки?» Интересно: кто из нас двоих безумен?

— Ты должен дать мне денег! — Светка продолжала требовать финансовых вливаний. Правда, про адвоката больше не заговаривала. — У нас была договоренность, что ты каждый месяц выдаешь три тысячи долларов на мои расходы.

— Я больше не собираюсь тебя содержать и потакать твоим прихотям и капризам, Лана, — твердо озвучил свою позицию Федор. — Кредитка, которую я открыл на твое имя, уже заблокирована. Отныне ты обеспечиваешь себя самостоятельно.

— Что?! — взвизгнула Светка, окончательно теряя лицо и достоинство, — ты заблокировал мою кредитку?! Как ты… Да ты…

Не желая слушать многоэтажные матерные конструкции,

Лукьянов тогда ушел в свою ванную, заперся, влез в душевую кабинку, включил погромче музыку и режим «гидромассаж». Сквозь шум воды и взрывы ударников до него долетали отголоски воплей взбешенной женушки и стук в запертую дверь, но разобрать отдельные слова было невозможно.

Выкричавшись, Лана замолчала. Ушла в свою комнату. Пользуясь затишьем, Федор прошел в свою спальню и улегся в кровать.

Острее, чем обычно, ощущая свое одиночество, мужчина набрал номер Фаины, хотя шел десятый час вечера.

— Это Лукьянов, — произнес он в трубку, как только услышал мягкое вопросительное «але», произнесенное тихим грудным голосом.

— Здравствуйте, Федор Андреевич. Что-то случилось? — поинтересовалась Фифа.

— Ничего особенного, — поспешил заверить ее мужчина. — Просто захотелось услышать ваш голос, убедиться, что вы с малышом хорошо себя чувствуете.

— Мы с малышом чувствуем себя превосходно! — по голосу Федор понял, что его собеседница улыбается. — Чего и вам желаем, — добавила она.

— Мне, чтобы почувствовать себя по-настоящему хорошо, нужно хотя бы ненадолго увидеть вас, Фая, — рискнул намекнуть на новую встречу Лукьянов.

— Не нужно, Федор Андреевич, — тут же отдалилась, зазвенела ледяными интонациями Фифа. — Ничего хорошего из таких встреч не выйдет. Не стоит и начинать.

— Я надеюсь, вы еще измените свое мнение, Фая, — возразил Федор и, чтобы не продолжать этот бесполезный спор, поспешил попрощаться: — И все же я был рад услышать вас. Доброй ночи.

— И вам покойной ночи, Федор Андреевич, — снова смягчилась его далекая собеседница.

Необходимость видеть Фаину, пусть даже издали, превратила Федора в маньяка. Мало того, что он приставил к Филимоновой охрану, так еще и сам пару раз в неделю срывался с работы и ехал в Тулу ко времени, когда Фифа выходила на прогулку. Припарковавшись неподалеку от подъезда, он наблюдал, как молодая женщина выходит из подъезда, щурится, поглядывая на пасмурное небо, как неторопливо шагает по дорожке: сначала уходя, потом — возвращаясь.

Федор не выходил из машины, не пытался увязаться за ней следом. Даже тех кратких минут, пока она оказывалась в его поле зрения, ему хватало, чтобы на время унять свою тревогу, убедиться самолично, что Фая жива, здорова и находится в безопасности.

Юрий Минизабирович, который знал об этих поездках, лишь качал головой и вздыхал тоскливо: понимал, что слова тут бессильны. Все, что он мог, это иногда слегка похлопать босса по плечу, давая знать: он, Терминатор, рядом, и при необходимости подставит другу свое железное плечо.

С заданием Лукьянова ребята из СБ справились на отлично: нашли, опросили, уговорили дать свидетельские показания всех трех женщин, которых предлагала Лукьянову его «заботливая» супруга в качестве суррогатных матерей.