Украденная страна. Сборник рассказов
Шрифт:
– Но он же развязал кровь на Майдане, сбежал с золотовалютным запасом…
– Я надеюсь, заведено уголовное дело?
– Какое?
– Ну как? Вывезен золотовалютный запас.
Чиновник снова заморгал.
– Я помню, что Януковича заочно судили за госизмену. Должно ж быть дело и про золотовалютный запас… Если вы правду говорите. А то по этим телевизорам да на улице иногда такое говорят… страх берет…
– Но какое решение суда, помилуйте? Это же очевидные вещи!
– О, голубчик, очевидные-то они очевидные. Да только очевидность штука такая сложная… Я
– Что вы такое говорите?! – поспешно перекрестившись, сказал Иван Павлович. – С чего вы такое взяли?
– Да все просто, голубчик. Бог такого сказать не мог.
– Уважаемый, если бы не Майдан, Россия нас еще раньше завоевала бы, она уже давно строила такие планы.
– Уголовных дел нет, следов нет, но везде враги. Это шизофрения, голубчик, – гость удрученно вздохнул и подпер щеку рукой.
Иван Палыч в растерянности перебирал бумаги на столе. Гость щелкнул двумя пальцами, и тут же глаза Ивана Палыча стали стеклянными и послушными, а руки успокоились.
– Так что если уж все равны перед законом… А за это как раз, я так понимаю, вы и отвечаете, голубчик. То надо, наказывать, Пал Иваныч. Ой, Иван Палыч. Надо. Надо! Так что давайте! И с импичментом надо разобраться, и с вашим советником министра.
– А как же люди Донбасса?
– А с ними я разберусь сам! – торжественно воскликнул гость. – Мне тут один талантливый юрист из Донецка, когда я его спросил, поддерживает он Януковича или нет, написал: «Первое: я за законность. Второе: меня устраивала Украина до 2014 года. Люди, которых она устраивала, получили её законным путем. У меня и у миллионов таких же её украли. Украли жизни, судьбы, имущество… Третье: этот беспредел привёл к большему хаосу, бардаку, смерти и войне». Так что извольте, я решусь с ним согласиться. Ну есть же резон, не правда ли? А ещё была такая пара превосходная – жених и невеста. Невеста была вообще особенным человеком, очень ярким. Так вот, у них было счастливое безоблачное будущее. Но они приехали после свадьбы в донецкий аэропорт… У них, знаете ли, было запланировано свадебное путешествие. Был, как сейчас, март. Каждому человеку на Земле желаю я быть таким счастливым друг в друге, как друг в друге были счастливы они. Им не нужна была ваша грязь и разборки. Но в аэропорт в тот день как раз заехали эти самые ваши батальоны. Так вот муж, ну, который жених, отошёл в магазин за водой. На территории, где за порядком как раз тоже отвечаете вы. Вы посмотрите… везде вы! Это ж надо! Так вот, служащие из этих самых батальонов заметили девочку. Она по доброте сердечной им понравилась, и они начали подтрунивать и приставать к ней. Ей они, конечно, ничего сделать не успели, но вот подбежавшему и заступившемуся ее жениху, Игорю, они вначале ножом выкололи глаз, а затем убили. Невеста Юлия, между прочим, через месяц покончила с собой, но, говорят, до этого тронулась рассудком. Слышали эту историю?
– Слышал, но о ней строго-настрого запретили говорить.
– Это тоже по какому-то закону?
Палыч бессильно опустил голову, смирившись с тем, что эта ситуация ничем хорошим для него не закончится. Он
– Кстати, у пары у этой, уверяю вас, теперь все хорошо и будет намного лучше, чем у вас.
Иван Палыч сглотнул.
– Так что этими людьми теперь займусь я, они теперь под нашим ведомством.
– Под вашим – это под каким?
Гость указал пальцем в потолок.
– А, безопасность… понимаю, понимаю! Так вот ветер теперь в какую сторону дует… Будем знать, будем знать! – немного осмелев, подытожил Иван Палыч.
Гость грустно промолчал.
– Так что делаем? Выписываем ордера на арест? – спросил гость, подмигнув.
– Но я не могу – это ж суд…
– Да ничего! – бодро заговорил гость. – Какие проблемы? Если можно третий тур выборов, то почему нельзя и ордер вами выписать, ведь сущая формальность. Я разберусь, – сказал гость назидательно.
– Ага, – засуетился Иван Палыч, хватая пустые листы и ручку.
– Да что вы! Двадцать первый век же, – гость, улыбаясь, протянул красиво отпечатанные бумаги с гербом прокуратуры в шапке листа. – Уже все готово, надо всего лишь подписать. Нигилизм так нигилизм, что уж там!
Иван Палыч беспомощно закивал, подписывая листы.
Гость, довольно улыбаясь, прикрыл глаза.
Глава 3
Елена шла по площади Богдана Хмельницкого, полупустой в это время суток, по направлению к кофейне «Буду каву» на пересечении улицы Владимирской и Рыльского переулка.
У входа в кафе повеяло теплом и запахом кофе, зазвонил колокольчик, извещая о приходе гостя.
За столиком сидел уже хорошо знакомый нам визитер. Он приветственно помахал Елене рукой, слегка привставая из-за стола.
– Добрый вечер, Уильям! Очень рада с вами познакомиться!
– Добрый вечер, Елена! Поверьте, я не менее высоко ценю знакомство с вами, – учтиво проговорил он и поклонился.
Елена приветливо улыбнулась.
– Я бы хотел, чтобы вы записали все, что я буду говорить. И надеюсь на квалифицированное использование информации.
Елена молча достала диктофон. Незнакомец кивнул.
– Елена, я доверю вам как политику, как журналисту и как человеку. Как вы знаете, я два дня назад прибыл в Киев. У меня было назначено, скорее запланировано, – он улыбнулся, – несколько встреч. – И он начал рассказывать все по порядку: начиная со встречи с мэром, Иваном Павловичем и прочими.
– Уильям я не совсем понимаю, что вы мне рассказываете…
– Раз в сто лет люди начинают мнить себя богами. И чем больше они это делают, тем дальше отдаляются от Бога. Кто они такие, чтобы делить Божьи создания на правильных и неправильных, называть людей которых создал Бог по своему подобию колорадами, ватниками.
– Подождите. Это чертовщина какая-то!
– Что вас именно смущает? Мой рассказ или ваша реальность?
– Моя реальность, к сожалению, меня давно перестала смущать, – Елена грустно вздохнула.
– А вот это зря. Она имеет вид для здорового человека менее правдоподобный, нежели моя история.
– Трудно с вами не согласиться. Но вы, видимо, меня разыгрываете. Поверьте, у меня сейчас не совсем шутливое настроение. А то, что вы говорите, какая-то булгаковщина!
– Что, простите?