Украденные мгновения

Мартин Мишель

— Нет, Бойд, совсем за другим, — ответила она, сделав шаг вперед. Дункан встал за ее спиной. — Мы с тобой проработали вместе много лет, всякое бывало между нами. Но сейчас, наверное, пришло время забыть о взаимных обидах и претензиях. Завтра я собираюсь поехать домой в Оклахому, и мне бы хотелось расстаться с тобой по-хорошему, чтобы ты не таил на меня зла.

Бойд уставился в свой стакан, внимательно изучая янтарную жидкость.

— Рад это слышать, Джейн… Извини, я хотел сказать — Харли. Ты мне была как дочь. Мне бы тоже

не хотелось, чтобы мы расстались врагами.

— Спасибо, — сказала Харли, заставив себя приблизиться к Бойду.

Ей ужасно не хотелось продолжать всю эту игру, даже разговаривать с ним было противно. Но что ей оставалось делать? По разработанному сценарию, она должна была вести себя естественно, чтобы Бойд ничего не заподозрил.

— Если бы ты мне подарил на память свою знаменитую золотую ручку, которой подписывал все наши контракты со студиями звукозаписи, то я была бы просто счастлива. Знаешь, она мне будет напоминать о старых добрых временах и успехе, который я достигла благодаря тебе.

— Да, конечно, — ответил Бойд, не сводя глаз с ее золотого кулона.

Он засунул руку во внутренний карман пиджака, достал ручку и со вздохом протянул ее Харли, но в самый последний момент, когда она уже потянулась за ней, поспешно отдернул руку.

— А может, нам сделать взаимный обмен памятными подарками? — Он нервно облизал языком сухие губы.

— Обмен?

— Ну да! Я подарю тебе ручку, а ты — мне…

— С удовольствием, Бойд. Проси что хочешь.

— Хорошо, дай подумать, — он отвел взгляд в сторону, а затем торопливо заговорил: — Я знаю, ты никогда не расстаешься со своим кулоном. И все же я рискну попросить тебя о таком подарке.

— Кулон? — Харли непроизвольно коснулась рукой груди. — Не знаю, Бойд, — с сожалением произнесла она. — Я очень дорожу им.

— Сейчас-то почему? Ведь ты его купила, когда подписала со мной первый контракт. А теперь мы с тобой расстались. Сделай красивый жест — подари его мне…

— Да, ты прав. — Харли сняла через голову цепочку и протянула талисман Бойду. — Вот, возьми с моими наилучшими пожеланиями.

Бойда так и подмывало броситься вперед и вцепиться в кулон обеими руками, но он сдержался. Отдав ей ручку, он раскрыл ладонь и подождал, пока Харли сама не положит на нее кулон. Обмен прошел чинно и благопристойно.

Заполучив долгожданную безделушку, Бойд начал нервно теребить ее пальцами.

— Бойд, я знаю о твоих достоинствах и искренне желаю, чтобы ты получил то, чего заслуживаешь, — тихо произнесла Харли.

— Спасибо, Харли, — поблагодарил Бойд. — Не пропадай, позванивай иногда.

—Хорошо.

Она не помнила, как они вышли из номера. Уже в лифте Дункан взял ее за руку, и Харли почувствовала, что вновь оживает.

— Ну как, приятно мстить? — поинтересовался он.

— Ужасно, — прошептала едва слышно Харли.

— Салливан из ФБР не хочет, чтобы ты проходила по делу Бойда как свидетель и выступала

в суде. — Дункан еще крепче сжал ее руку. — Для тебя сегодня все закончится. После того как Бойд сделает официальное признание, фэбээровцы начнут его активно разрабатывать, чтобы выйти на Маурицио и взять точно с поличным.

— Дункан, это ужасно. Ведь он действительно сделал для меня много хорошего.

Неожиданно для него и для себя Харли расплакалась. Впервые в жизни она так жестоко обманула человека. На душе у нее было гадко. Дункан крепко обнял Харли, забирая ее боль себе и облегчая ее страдания. Если сегодня утром она утешала его, то сейчас их роли поменялись.

Когда двери лифта открылись, они вышли в небольшой, уютный вестибюль «Ритца». В эту секунду кто-то позвонил Дункану по сотовому телефону. Он запустил руку в карман и достал трубку.

— Алло. — Несколько секунд он молча слушал, а затем отключил телефон. — Сюда направляется Брэндон, — как и голос, лицо Дункана утратило всякое выражение. — Нам надо поскорее убираться из отеля.

Харли погладила его по щеке.

— Дункан, мне очень жаль.

Он попытался улыбнуться.

— Ничего, все в порядке.

Они взяли такси и поехали обратно в агентство. Разговаривать никому из них не хотелось. Харли мучили угрызения совести. Распроститься навсегда с Бойдом, уволив его, это одно, а вот знать, что с твоей помощью он проведет остаток своих дней в федеральной тюрьме — другое. Она не сможет жить с постоянным чувством вины. Ей надо вычеркнуть Бойда из своей жизни, забыть о нем. Но девять лет — срок немалый. Если выбросить их из жизни, появится пустота, которую ничем не заполнишь. Харли покосилась на Дункана. Тот сидел с каменным лицом, уставившись в одну точку.

Подъехав к Сентинел-Билдинг, они вышли из такси. Харли расстроилась, когда он, сославшись на срочные дела, отказался вместе с ней подняться в апартаменты.

— Я должен составить подробный отчет о расследовании, — сказал Дункан.

— Но уже седьмой час, — начала спорить Харли. — Твой отчет подождет до завтра. Тебе надо отдохнуть.

— Я не могу ждать до завтра, — заупрямился Дункан. — Твое дело будет считаться закрытым только после того, как я напишу итоговый отчет. А я хочу закрыть его сегодня же. Мне хватит двух часов, а потом можно отдохнуть и поужинать. Закажи нам что-нибудь поесть.

Харли не сводила с него глаз. Почему он пытается отгородиться от нее стеной холодного отчуждения?

— Что происходит, Дункан?

— Ничего, — пожав плечами, он вызвал скоростной служебный лифт. — Просто я выполняю свою работу. Ты же знаешь, что значит для меня работа.

Когда двери его лифта закрылись, Харли осталась одна. Она была обескуражена его поведением. Медленно, словно во сне, Харли повернулась и подошла к другому лифту, чтобы подняться на верхний этаж. Охранник, стоявший у стены, приветствовал ее: