Украденный атом
Шрифт:
– Все останется между нами, зуб даю, – заявил Друбич и почему-то обвел взглядом кабинет.
– Да это не так уж и важно. Информация об этом уже распространяется куда быстрее, чем мне хотелось бы. Уже ни для кого не тайна, что из инженерно-саперной части пропал бронетранспортер с очень ценным, неимоверно важным грузом. Из-за какой-то сволочи назревает масштабный скандал. Косяком полетят не только погоны, но и головы, причем отнюдь не в теплые края.
– Батюшки, да кто же посмел-то! – заявил полковник и всплеснул руками.
Но Фролов не обратил внимания на
– А ты все веселишься! Мне вот совсем не до шуток. Ситуацию я еще не прощупал, но знаю, что это сделал капитан Грицук, командир роты. Сорвало, значит, крышу капитану, больших денег захотел! А тут еще и техник его, Гусейнов, жулик еще тот. Вот они на пару и стащили эти клятые ядерные мины. О чем только думали?..
– Так понятно о чем. Красиво жить не запретишь. Бундесы головы им вскружили.
– Ты слушай дальше, – продолжил генерал. – Недавно невдалеке от Айзенаха было обнаружено тело капитана. Получается, что Гусейнов прибил его к чертям собачьим. Они там привал устроили, костерок нашли. Солдаты разведроты все там облазили, но ни следов транспортера, ни груза не нашли. Нет, ну не выродки ли?!
– Товарищ генерал, вы только не волнуйтесь лишний раз. – Антон любил переходить с «ты» на «вы».
Ему казалось, что это забавно, особенно сейчас, учитывая причину их встречи.
– Все в порядке.
– У меня-то какие задачи? – спросил Друбич.
– Тебе нужно обследовать район КТП и дороги, идущие от него, найти любые следы, которые могут натолкнуть нас на мысль о том, куда эти дезертиры спрятали бронетранспортер с ядерными минами. Западное направление можно особо не оглядывать, раз они в южную сторону с самого начала умчали. Это уже потом Гусейнов мог туда завернуть.
– А касаемо груза?..
– Если найдешь следы или, дай-то бог, сам транспортер, немедленно сообщи мне. Умоляю, солдат не подпускай, не позволяй им копаться в этой машине. Соблазн будет велик, но сдержи их. Одни мерзавцы уже угнали его. Мне очень не хочется, чтобы эта история повторилась, – проговорил Фролов, потер виски, поморщился и продолжил: – Я выделю тебе в помощь батальон десантников. Однако времени до вывода их из Германии остается в обрез. Так что ногами придется шевелить вдохновенно и без устали.
– Мои спецназовцы подготовлены к выполнению других задач, они не розыскники, – заявил Антон.
– Товарищ полковник, задачи вам ставлю я. Ваш отряд должен безукоризненно выполнять их, а не осмыслять. Ваши гениальные мозги вы в библиотеках будете включать, а пока будьте любезны выполнять приказ. Усек?
– Так точно, товарищ генерал! – отчеканил полковник и тяжело вздохнул, придавленный весом авторитета своего собеседника.
– На этой территории много пустых ангаров, бараков. Армия оттуда уже вышла, и она передана немцам. Задали нам задачку. Понятия не имею, где искать этот бронетранспортер. Одни предположения, никаких фактов.
– Как иголку в сене, – привел известную поговорку Антон.
– Да уж. Ты не расслабляйся, держи ухо востро, будь готов к любым неприятностям. Не исключены встречи с мародерами,
– Кружит воронье над нашей хатой, – поднимаясь, пропел Друбич, чем заслужил усталую улыбку товарища.
Обсуждать, пожалуй, больше было нечего. Полковник пожал руку генерала и покинул кабинет.
После кражи ядерных фугасов в самых высоких штабах, разумеется, поднялась та еще суматоха. Командующий Западной группой войск уже хотел было отложить отправку всех остальных ядерных мин до выяснения деталей угона бронетранспортера и завершения разбирательства, но приказ московского начальства не заставил себя ждать. Их велено было срочно переместить в Подмосковье. Во избежание очевидных, мягко говоря, непредвиденных ситуаций на погрузку и перевозку дали ровно сутки.
Начальнический состав Западной группы в быстром темпе выдвинулся к аэропорту. К тому времени там уже был готов к полету грузовой самолет. На границе между газоном и бетоном солдаты натянули тент для защиты начальства от палящих солнечных лучей.
На каменных лицах генералов, сидящих на раскладных стульях, не отражалось ровным счетом ничего. Умение владеть собой и скрывать свои эмоции от публики достигло у них завидного уровня. Все они то и дело серьезно и озабоченно поглядывали на часы и периодически подгоняли людей, занятых погрузкой. Возле самолета мельтешил персонал, шумела техника.
С окончанием погрузки начальство успокоилось. Экипаж самолета запустил двигатели, плавно увеличил обороты. Вскоре машина поднялась в небо и взяла курс на Москву. Таким вот образом, под надежной охраной, были вывезены из Германии ядерные мины, остававшиеся там до этого дня.
«Даже не верится, что мы наконец-то покончили с этой перевозкой, – подумал генерал Фролов. – Однако расслабляться еще рано».
Он тоже был вынужден лично наблюдать за эвакуацией. Теперь перед ним стояла сложная задача, решение которой могло стать самой настоящей психологической пыткой. Ему предстояло совершить важный звонок в ГРУ. Начальство ждет отчет, хочет услышать о дальнейших планах. Понятное дело, нужно старательно обдумать, что сказать, а о чем стоит умолчать. Может, еще получится выкрутиться. Генерал старательно избегал углубленной рефлексии, мешающей, по его мнению, поступать по совести.
Вернувшись в кабинет, Фролов немалым усилием воли стряхнул усталость, вдруг навалившуюся на него, прокрутил речь в голове, заготовил пару смысловых конструкций. Хорошо. Можно звонить. Чего ожидать-то? Ну, покричат. А то и нет. Так. Гудок. Еще один. В трубке что-то щелкнуло.
Генерал услышал голос заместителя начальника ГРУ, представился и заговорил. Он умел это делать. Хорошо поставленная, грамотная речь тоже входила в арсенал его достоинств. Фролов без малейшей запинки отчитался о ходе расследования. Его собеседник уже много чего знал о чрезвычайном происшествии. Доклад генерала Фролова он выслушал и принял довольно спокойно.