Украденный "Праздник"
Шрифт:
– Потому что напиваться не хотела. Я и так среди той публики выделялась: манерам-то не обучена. Вот и решила, что лучше трезвой быть. А что бы никто не заподозрил, почему я не пью, приехала на машине. Это ведь отличная отмазка!
– Пожалуй, согласился следователь Киров.
– Только не сработала. Все-равно пару бокалов пришлось выпить. Знала бы, чем это кончится, послала бы Даниловича куда подальше с его приглашением. Еще вопросы есть?
– Во время фейерверка кто-нибудь уходил с террасы?
– Насколько помню,
– И даже вы?
– А мне-то зачем уходить? Я заранее пописала. Погодите! Это что же картину под бой курантов вынесли?
– Очень может быть, - подтвердил Роман.
Конечно, было глупо надеяться, что Полина сразу и во всем признается, и следователь Киров в тот же день сможет закрыть дело. И все же Роман рассчитывал хоть на чем-нибудь подловить Полину. Не вышло. Оставалось дождаться результатов экспертиз и записи с камер. Если на картине или в кабинете обнаружатся пальчики Речниковой или ее будет очень хорошо видно на видео, то девушка уже не сможет отвертеться.
* * *
Результаты экспертиз пришли вечером того же дня. Из них следовало, что ни на окне, ни на книге, подпиравшей створку, ни на картине, найденной в салоне ее автомобиля, нет отпечатков пальцев Полины Речниковой. Все пальчики принадлежали хозяевам, что, впрочем, не удивительно.
Но с другой стороны, показания Речниковой касающиеся ее знакомства с Львом Даниловичем подтвердились выписками со счета Полины и распечаткой ее звонков. Так что оправдывать и отпускать Речникову пока было рано.
Следователь Киров лениво помешивал сахар в чашке поостывшего чая в ожидании полицейского и Льва Даниловича. Около часа назад Роману позвонили и сообщили, что везут запись с камер видеонаблюдения, переписанную Виталиком на диск. По приезду оказалось, что в Следственный отдел кроме владельца "Праздника" спешила и его жена
Полицейский подтвердил, что на диске именно то видео, которое списали с компьютера. Следователь посмотрел запись в присутствии заинтересованных лиц.
– Так, что тут у нас? Время - ноль часов одна минута. Дата - первое января. Женщина в шубе... Скажите, Лев Данилович, это шуба вашей жены?
– Да. Но во время фейерверка она была на Полине!
– тут же вмешалась Анастасия Александровна.
– Так что же это получается? Это Речникова украла "Праздник"?
– воскликнул Лев Данилович.
– Получается, что да, - кивнул следователь.
– Так задержите ее!
– вскакивая со своего места, закричал Лев Данилович.
Роман по-прежнему спокойно посмотрел на него. Жестом велел вернуться на стул.
– Ее уже арестовали.
– А картину? Картину нашли?
– с внезапной дрожью в голосе спросил бизнесмен.
– Покажите мне ее. Умоляю, дайте убедиться, что картина в порядке!
Следователь Киров с недоверием взглянул на Льва Даниловича. Слишком уж много чувств выказывал сейчас владелец "Праздника". Хотя для коллекционера вполне нормально волноваться
– Ладно, - согласился Роман.
Из сейфа он достал герметичный пакет, в котором лежала свернутая в рулон картина. Открыв пакет, следователь протянул полотно Льву Даниловичу. Тот принял холст дрожащими руками. Облизал пересохшие губы и медленно развернул. С минуту смотрел на нарисованное, потом швырнул на стол следователя.
– Что это за мазня?
– В каком смысле "мазня"? Это ваша картина "Праздник" кисти Ильи Макарьева.
– Да эти... каля-маля даже рядом с работами Макарьева не лежали! Где моя картина?!
– Лёвочка! Тебе нельзя волноваться!
– тут же запричитала Анастасия Александровна.
После их ухода Роман распорядился привести к себе в кабинет Речникову. Девушку доставили через полчаса.
– Присаживайтесь.
– Что-то вы грустный сегодня, следователь Киров. Неужели улики, доказывающие мою невиновность, нашли?
Полина даже усмехнулась едва слышно. Роман не отреагировал на ее слова.
– Скажите, Речникова, вы в искусстве разбираетесь?
– спросил он.
– Не больше вашего, надо полагать.
– Взгляните на это, - и следователь протянул Полине картину, которую нашли в ее машине.
– "Праздник". Картина, которую Лев Данилович показывал.
– Вы уверены?
Полина пожала плечами.
Изначально следователь Киров не собирался отдавать картину на экспертизу. Не было причин сомневаться в ее подлинности. Но теперь получалось, что без специалистов ему не обойтись. Если Полина выкрала из дома Льва Даниловича подделку, то получалось, что сам владелец "Праздника" заранее подменил оригинал копией. Но зачем?
– Чтобы ее нашли. А он в это время...
– Кого нашли? В какое время?
– не расслышала бормотания Полина.
Роман взглянул на девушку:
– Я вам сейчас кое-что покажу.
Развернув к Речниковой монитор своего компьютера, следователь Киров включил запись с камеры видеонаблюдения. На записи было отчетливо видно, как девушка в шубе идет вдоль дома, смахивает снег с подоконника, открывает окно. Через несколько минут девушка вновь показывается в окне, спрыгивает на землю, просовывает руку в щель между створкой и рамой, поправляя книгу. Идет в обратном направлении.
Роман поставил запись на паузу.
– Я полагаю, больше вы не будете отпираться: это вы украли "Праздник". И для вас будет лучше, если вы сейчас дадите показания относительно роли владельца картины в краже.
Полина перекрестила на груди руки и откинулась на спинку стула:
– Какие показания? Я ничего не крала! И ничего рассказать тебе не могу!
– То есть вы отказываетесь сотрудничать со следствием.
– Да.
– Есть там кто?
– крикнул следователь. Дверь в кабинет открылась и на пороге появился полицейский.
– Уведите.