Украина от Адама до Януковича. Очерки истории
Шрифт:
По приказу хана Выговский утром 28 июня 1659 года атаковал русский лагерь. Русская армия состояла из трех корпусов под командованием князей Алексея Трубецкого, Григория Ромодановского и Фёдора Куракина, а также казацкого отряда гетмана Ивана Беспалого. Общее руководство осуществлял князь Трубецкой.
После появления у русского лагеря выговцев против них были отправлены конные отряды под началом князей Семёна Пожарского и Семёна Львова из полка Ромодановского. После короткого боя русская дворянская конница опрокинула нападавших, и они начали беспорядочно отступать к реке Со-сновке.
Русские ратники под командованием князя Семена Пожарского бросаются следом, безжалостно рубя бегущего противника. Конотопские поля покрываются
Сам князь Пожарский был ранен и попал в плен. Представ перед торжествующим Выговским и Мухаммед-Гиреем, Пожарский бросил в лицо первому обвинение в измене, а второму — в вероломстве. Когда хан стал бахвалиться победой, князь плюнул ему в лицо. Взбешенный хан приказал отрубить русскому военачальнику голову.
Согласно предварительному договору хана и гетмана, все пленные [111] достались татарам. Чтобы усилить вражду между царской армией и казаками, хан приказал казнить всех пленников. Приказ был выполнен, но часть пленных татары от своего господина припрятали и не казнили, так как надеялись получить за них выкуп. Русское посольство в Крым в 1661 году узнало как минимум о четырех сотнях пленных, взятых под Конотопом, которые находились в Крыму. За несколько лет царское правительство выкупило уцелевших пленников.
111
По подсчетам историков, около 1700 человек.
Узнав о поражении Пожарского, князь Трубецкой приказал собрать все свои силы, размещенные по позициям вокруг Конотопа, в один лагерь. Когда к Конотопу подошли ордынцы из укрепленного русского лагеря, картечью ударили пушки, пешие солдатские полки открыли огонь из пищалей. Татарская атака захлебнулась. В ночь на 30 июня Виговский повел свое войско на штурм русского обоза, но был отбит с большими потерями. 2 июля был еще один большой бой, во время которого были брошены в атаку все силы хана. И снова русские отбились. Затем Трубецкой отдал приказ готовиться к прорыву. До русской границы предстояло двигаться по открытой равнине, очень удобной для татарских налетов. Поэтому русская армия двинулась “табором”, войска шли в кольце обозных телег, которые, сомкнувшись, образовали своего рода передвижную крепость.
С диким воем татары кидались в атаку, стремясь своей массой прорвать тонкую линию телег и ворваться в центр русский порядков. В упор по татарской конной лаве били десятки орудий, из-за телег ратники вели непрерывный ружейный огонь. Теряя сотни воинов, ордынцы откатывались. Тогда телеги размыкались, и оставшиеся в живых воины дворянской конницы вылетали вперед, рубя степняков. Те бросались в рукопашную схватку, но наши войны отступали за ряды возов. Татары оказывались перед телегами и опять попадали под убийственный огонь. И все повторялось снова.
Три дня, огрызаясь сталью и свинцом, русское войско отступало к Пу-тивлю. Три долгих летних дня длилась эта битва. Наконец, 4 июля войска подошли к пограничной реке Сейм. Составленные полукругом телеги образовали предмостное укрепление, под прикрытием которого были наведены мосты. Затем в полном порядке на правый (русский) берег отошли солдатские и рейтарские полки, дворянская конница, были переправлены все пушки и обозы. Русская армия вырвалась из ловушки.
10 июля армия князя Трубецкого вернулась в Путивль. По словам толмача русского посольства Фролова, задержанного гетманом и находившегося всё это время в лагере Выговского,
Отдохнувший после битвы хан 26 июля во главе тридцатитысячной татарско-казацкой армии пошел в набег на русские земли. Его отряды прошлись мимо Путивля от Сум до Орла и Тулы. Штурмовать укрепленные города татары даже не пытались, но незащищенные деревни ограбили и пожгли, после чего стремительно отошли в степь с добычей. Правда, сразу после битвы у Конотопа Россия нанесла удар возмездия по ханству. Донские казаки в июле-августе устроили налеты на Крым и Тамань, разорив все, до чего смогли дотянуться, и взяв в плен несколько тысяч татар. Одновременно запорожские казаки под командованием атамана Сирко разорили татарские кочевья у Аккермана.
Если судить объективно, то Конотопская битва скорее завершилась вничью. Татары понесли большие потери и не смогли разгромить русскую армию, но все же заставили её отступить. Так чем же гордятся украинцы? Тем, что татары использовали людей Выговского как штрафбат, послав их в первую самоубийственную атаку? Этим сражением могут гордиться русские — они сумели прорваться через полчища татар. Этим сражением мог гордиться крымский хан: все-таки он серьезно потрепал московскую дворянскую конницу. А вот духовным наследникам Выговского гордиться совершенно нечем. Или, может быть, свидомые никакие не украинцы, а потомки татар, мимикрировавших под более цивилизованный народ?
Разумеется, Выговский и поляки раструбили о своей победе, но современники слишком хорошо понимали, что это лишь пропаганда. Недаром уже через несколько месяцев от гетмана отвернулась даже связанная с ним пролитой кровью старшина.
Чтобы придать одержанной «победе» большее значение, победители во все времена любили преувеличивать силы врага и его потери. Конотопская битва не стала исключением. Приходилось видеть исторические статьи с совершенно немыслимой численностью русской армии в сто, а то и сто пятьдесят тысяч воинов. Более рациональные авторы пишут о сорока-пятидесяти тысячах человек, хотя весь Белгородский разрядный полк князя Г. Ромоданов-ского, бывший ядром русской армии в этом сражении, за год до этого насчитывал всего девятнадцать тысяч человек. При этом за осень-зиму 1658-59 гг. он понес потери, а еще четыре с лишним тысячи человек остались гарнизоном в Белгороде. По дороге к Трубецкому присоединились верные Москве казаки гетмана Беспалого численностью от пяти до десяти тысяч человек и несколько тысяч человек из Севского полка князя Куракина. Но зато часть войска периодически отделялась для совершения рейдов, к тому же, в русских войсках было большое дезертирство. Так что численность всей русской армии должна была составлять где-то в районе от десяти-пятнадцати до двадцати пяти тысяч человек. При этом в бою на сосновских берегах участвовала меньшая часть армии. Выговский в письме от 10 июля 1659 года (то есть непосредственно по горячим следам сражения) говорил о 15 тысячах русских в бою на переправе. Профессиональные историки в своих оценках гораздо скромнее. Так, дореволюционный ученый Н. Павлищев насчитал не более десяти тысяч россиян, а современный автор Бабулин пишет лишь о семи тысячах человек, участвовавших в бою.
Каковы же были потери сторон? Секретарь польской королевы Пьер де Нуайе в письмах во Францию написал сначала о восьми тысячах убитых россиян, но во втором письме, основываясь на словах гетмана, указал уже 17 тысяч. Польский летописец Иоахим Ерлич записал о тридцати тысячах павших россиян, а Выговский в письма к жителям Гадяча хвастался, что убил 50.000 москалей. В реальности потери были в разы меньше. Так, согласно официальному отчету (росписи) князя Алексея Трубецкого, убитыми и пленными его армия потеряла всего 4761 человека. С согласно «записной книге убитых», безвозвратные потери русской армии с 28 июня по 10 июля составили лишь 4179 человек.