Украина от Адама до Януковича
Шрифт:
ИТОГИ
Начав индустриализацию, коммунисты должны были её успешно завершить. Поэтому они шли к своей цели, не взирая на потери.
Колхозы стали нашими внутренними колониями, за счет эксплуатации которых была создана промышленность, которая впоследствии вернула вложенные в нее силы в виде оружия, техники и товаров народного потребления. За счет выкачанных средств только за 1928–1932 годы было построено полторы тысячи крупных предприятий, а выпуск промышленной продукции вырос более чем в четыре раза. Были созданы целые отрасли промышленности: автомобильная, авиационная, химическая, станкостроительная… В свою очередь, созданная с такими жертвами промышленность позволила выстоять во время войны. Но нужно отметить, что красиво задуманная коллективизация в реальной жизни происходила с множеством ошибок, которые привели к трагическим последствиям. Если бы коллективизация происходила не так поспешно, если бы крестьяне с первых лет могли бы ощутить
Голод в южных регионах СССР стал побочным следствием коллективизации, которая была одной из важнейших составляющих ускоренной промышленной и социальной модернизации СССР. При этом непосредственной причиной голода стал ряд объективных и субъективных факторов. Центральная власть СССР сделала все, от неё зависящее, чтобы минимизировать человеческие жертвы.
Разумеется, возникает вопрос: а почему после начала голода нельзя было обратиться за помощью к мировому сообществу, как это было сделано в 1921 году? Ответ прост: признание в голоде было бы воспринято как крушение сталинской модернизации страны и привело бы к ухудшению внешнеполитического положения. Поэтому было принято решение спасать ситуацию, используя только собственные силы, а сам голод по возможности скрыть от мировой общественности.
Некоторые говорят, что из-за голода в 1941 году многие украинцы активно дезертировали или переходили на сторону немцев. Однако это не совсем верно. По большому счету, основная масса крестьян не предъявляла власти претензий за события 1932-33 годов, так как осознавала, что значительная часть ответственности лежит и на них самих. Ведь из-за их нежелания работать в колхозах, саботажа, стремления схитрить, и случился недород, ведь это они не выполнили полноценно все свои обязанности в 1932 году. Кроме того, с 1933 года уровень материального благополучия начал повсеместно подниматься, и к сороковым годам жизнь колхозников нормализовалась. Так что основная часть населения Украины в 1941 году не считала советскую власть врагом.
Если же отойти от материалистической точки зрения и принять положение о том, что в нашей жизни существует, помимо физической, еще и мистическая составляющая, то можно предположить, что голод 1932–1933 годов стал следствием жестких энергетических деформаций, происходивших в период революционных и постреволюционных событий. Те грехи и преступления, которые были совершены во время революции и Гражданской войны, должны были быть смыты. Если бы СССР был религиозной страной, то, возможно молитвой монахов и мирян удалось бы исправить ситуацию, но Союз двадцатых-тридцатых годов был откровенно богоборческим государством. Так что голодом и войной мы искупали цареубийство и реки крови, пролитые во имя революции.
Пиар на костях
Тема голода тридцатых годов в последние годы превратилась в разменную монету в политических играх различных украинских партий, регулярно устраивающих «пляски на костях», манипулирующих общественным мнением и зачастую, прикрываясь трагедией прошлого времени, достигающих собственных целей. Особенно активно тема голодомора эксплуатировалась на Украине после оранжевой революции при президенте Викторе Ющенко. В это время украинскими политиками периодически озвучивалась идея предъявления претензий России как правопреемнице СССР и получения материальной
компенсации за голод. Апофеозом всей этой шумихи стал законопроект о признании голода 1930-х геноцидом против украинского народа.
Суть концепции голодомора, созданной националистическими пропагандистами, выглядит в общих чертах так: русские большевики изначально ненавидели свободолюбивый, антикоммунистически настроенный украинский народ и решили в 1932 году уничтожить всех украинцев, организовав искусственный голод. А отобранное у украинских крестьян зерно Москва продала за границу.
Версия, мягко говоря, очень сомнительная как с точки зрения наличия доказательств, так и с позиций логики. Доброе десятилетие политики коренизации советская власть активно проводила украинизацию, создавая национальную интеллигенцию. Почему же большевики должны были изменить свой курс на 180 градусов в 1932 году? Но даже, если принять на веру тезис об украинофобии большевиков, если мы поверим, что в головах каких-то высокопоставленных большевиков и возникла идея уничтожения украинцев как народа, то в сталинском СССР достаточно было одного росчерка пера вождя, чтобы канули в Лету украинские школы, театры, вузы, газеты, да и само упоминание об Украине и украинском народе. Но ничего этого не произошло. Соответственно, никто и не задумывал извести украинцев как этнос. Кроме того, никто из сторонников версии об искусственном голоде не может объяснить, зачем коммунистам устраивать голод, который ударит и по их сторонникам — беднейшим крестьянам.
Миф об искусственном характере голода был создан украинскими националистическими организациями и с их подачи вошел в информационное поле западных стран. Концепция голодомора как «геноцида украинцев» хорошо ложилась в контекст холодной информационной
221
Тенденциозное изложение событий в СССР началось еще в тридцатые годы, но именно в послевоенные годы эта информация получила более широкое распространение. Компетентные органы США финансировали программы по изучению голода, так как «правильная» подача этой информации позволяла одновременно обвинить коммунистов в преступлениях против человечности, доказать неэффективность советской экономики, а также разжигать национальные противоречия между украинцами и союзным центром. Конгресс США даже создал специальную комиссию по расследованию «коммунистического холокоста».
222
Кстати, он некоторое время был сотрудником Отдела исследования информации Форин-офиса, занимавшегося борьбой с советской пропагандой.
Однако идеи Конквеста были подхвачены и развиты на Украине после обретения независимости. Большинство «певцов голодомора» сознательно подгоняют факты под заранее объявленный результат. Те же, кто пытается разобраться самостоятельно, часто попадает в ловушку, абсолютизируя страдания своего народа и упуская исторический контекст произошедшего в тридцатые годы.
Возможно, стоит более подробно остановиться на роли Виктора Ющенко в раскручивании истерии на тему голодомора [223] . Он не был первым из высокорейтинговых политиков, взявшихся озвучивать эту тему. Еще в 2002 году Верховная Рада Украины специальным постановлением [224] осудила «политику геноцида, который проводился на государственном уровне… против граждан Украины, национального духа, менталитета и генетического фонда украинского народа…» и постановила провести ряд мероприятий, посвященных 70-летию голодомора. Среди запланированного значилось: проведение научных исследований, создание фильма о голоде, ежегодное проведение в учебных заведениях дней памяти жертв голодомора… Кроме того, планировалось добиваться признания международным сообществом голодомора актом геноцида. Однако именно после прихода к власти господина Ющенко тема голодомора стала мэйнстримом украинского политикума. Президент перед телекамерами зажигал свечи и высаживал калины в память о погибших, по всей строил десятки мемориалов и памятников, в дни памяти на траурные митинги в принудительном порядке сгоняли бюджетников и школьников. За государственный счет выходили книги и создавались тематические сайты… Популяризацией голодомора занялась даже Служба безопасности Украины (СБУ), а Нацбанк отчеканил специальную памятную монету.
223
Кстати, само введение в оборот слова «голодомор» для обозначения событий 1932-33 годов стало победой украинских националистов, так как сам этот термин (голодом морили) подразумевает искусственность голода.
224
http://zakon1.rada.gov.ua/laws/show/258-15
Однако есть такая украинская поговорка: «Що занадто, то нездраво». Так вышло и с голодомором. Действия по увековечиванию жертв голода превратились в политические спекуляции, за освещение событий 1932-33 годов взялись не историки, а ангажированные политологи и откровенные пропагандисты. В итоге число жертв тоталитарного режима начало «расти», как на дрожжах. Если в статьях перестроечного периода речь шла о миллионе погибших, а потом заговорили о трех миллионах жертв, то при Ющенко стали говорить уже о пяти-шести миллионах, плюсуя к погибшим и их нерожденных детей… Сегодня в публицистике приходится встречать и более высокие цифры…