Украина в русском сознании. Николай Гоголь и его время.

Марчуков Андрей Владиславович

Художник, одарённый (даже талант­ливый) поэт — Шевченко является од­ним из символов Украины. Вернее, он целенаправленно и долго (уже со второй половины XIX века) делался таковым.

В Шевченко воплотилась другая сто­рона исторического лика и психологии этой земли. Это ясно видел Гоголь. И со­жалел о том, какпоэт распорядился сво­им талантом.

«Дёгтю много... и даже прибавлю, дёгтю больше, чем самой поэзии», — так отозвался он о стихах Шевченко (а тем самым, и о том, к чему тот призы­вал людей). «Я знаю и люблю Шевченка, как земляка и даровитого художника, — пояснял Гоголь. — Но его погубили

наши умники, натолкнув его на произведения, чуждые истинному таланту».

«Умники» — это украинофилы (свои и польские), и либерально-западническая интеллигенция, как раз и творившие культ Шевченко, стремившиеся смотреть на Украину через призму еготворчества и личности.

Тарас Шевченко — это духовный и мировоззренческий антипод Гоголя. И по­тому неслучайно он стал одним из знамён-символов украинства, всех его идеоло­гических и политических цветов и оттенков.

Владимир Владимирович Маяковский (1893–1930). Фотография. 1924

Что такое? Гоголь, Пушкин, Рылеев — и вдруг пролетарский поэт дворянско­го происхождения! Какое отношение к теме он имеет?

Но ничего странного тут нет. Очень любопытно сумел Маяковский обрисо­вать тот образ Украины, который имелся в русском сознании (да и в украинском тоже, поскольку были эти образы весьма тесно взаимосвязаны).

А кроме того, ухватил он и одну из важных черт истории и психологии этой земли — её двойственность, време­нами переходящую в расщеплённость.

Что и говорить: неординарный был человек. И талантливый поэт. Незаслу­женно он нынче кое-кем отправляем в небытие, незаслуженно.

Портрет М. П. Погодина. Литография с фотографии К.-А. Бергнера. Мастерская А. Э. Мюнстера. 1860-е годы

Выходец из крепостной крестьян­ской семьи, Михаил Петрович Погодин (1800-1875), как в своё время и М. В. Ло­моносов, сумел доказать, что талант и способности важнее социально­-классовых условностей среды.

Историк, профессор Московского университета, впоследствии академик. По взглядам был близок славянофилам, отстаивал идею славянского единства. А кроме того, писатель и видный жур­налист (издавал «Москвитянина» и «Мо­сковский вестник»).

Одно время (в 1830-е годы) Гоголь и Погодин были близкими товарищами и единомышленниками, потом их отно­шения стали заметно прохладнее, хотя уважение осталось.

Михаил Грабовский (1804–1863)

Изучение истории Малороссии-Украины XIX века (не говоря уже о более ранних периодах), да и России вообще, невозмож­но без учёта «польского фактора» и его влияния на общественную жизнь.

На портрете: один из представите­лей «польского взгляда» на пути нацио­нального и идейного развития Малорос­сии — Михаил Грабовский.

Писатель, критик, один из видных деятелей и вдохновителей польского украинофильства, оказавший сильное влияние на зарождение и формирова­ние украинофильства малороссийского.

Именно Грабовский заложил идейные рамки восприятия

польским обществом (а во многом и украинофилами) гоголев­ского «Тараса Бульбы». Хотя по сути он всего лишь ещё раз выразил отношение поляков к идее национально-культурного единства Великой и Малой Руси и русско­сти малороссов.

Степан Петрович Шевырёв (1806–1864). Литография Бахмана

Философ, литературовед, издатель. «В нём зреет много добра для России», писал о Шевырёве Гоголь. Шевырёв и Го­голь дружили и были единомышленни­ками, в частности, в вопросе о путях развития русской литературы, которой и тот, и другой посвятили себя.

Шевырёв является автором первого курса отечественной литературы, кото­рый он читал в Московском университете. За яркий национально-патриотический характер своих лекций и близость к сла­вянофильскому кругу (совместно с По­годиным он издавал «Москвитянина»), подвергался нападкам со стороны «за­падников». Тогда литература была много больше, чем просто словесность.

«Верный народ и царица-матушка». Запорожцы и примкнувший к ним куз­нец Вакула на приёме у Екатерины II. Украина и Запорожье: похожая одежда, одна речь, но интересы разные.

Кадры из фильма «Вечера на хуторе близ Ди­каньки (Ночь перед Рождеством)», СССР, киностудия им. Горького, 1961 г. Режис­сёр и автор сценария народный артист РСФСР А. А. Роу. Вакула (на верхнем рисунке второй справа) — Ю. Тавров, Екатерина II — З. Н. Василькова (Чекулаева), Григорий Потёмкин (рядом с ца­рицей) — Ю. В. Чекулаев.

Н. С. Самокиш. Бой Максима Кривоноса с Иеремиею Вишневецким. 1934

«Ты знаешь край, где с Русью бились ляхи, / Где столько тел лежало средь по­лей?», — обращался к читателю А. К. Тол­стой, описывая историю этой земли. Вот один из эпизодов той долгой битвы, в которой решалось, существовать ли малороссам как народу, или нет.

М. Кривонос — полковник, спод­вижник Б. Хмельницкого. И. Вишневец­кий — южнорусский князь и магнат, по­вторивший путь многих своих собратьев по классу: он перешёл в католичество и лично «интегрировался» в польскую социально-культурную среду. И потому воевал против восставших на стороне Польши.

И. Е. Репин. Запорожцы пишут письмо турецкому султану. 1878–1891

Говоря о казачьем периоде истории Малой Руси, просто невозможно пройти мимо этой колоритной картины.

Вот он, наглядный образ запорожской вольницы и «казачьего народа», создан­ный, в том числе, и гоголевским «Тарасом Бульбой».

А вот и сам Бульба. «Хочется мне вам сказать, панове, что такое есть наше това­рищество...». Тарас говорит казакам своё заветное Слово.

<