Украина.точка.РУ
Шрифт:
– Волков бояться в лес не ходить!
Цветаев заткнулся. Видать, наверху всё согласовано, решил он и успокоился, хотя ему совсем не нравилось соваться на площадь «Нетерпимости», где каждая шавка считает себя волкодавом.
– Уяви собі[19], – так же развязано сказал охранник и закурил, сизый дым поплыл в тёплом, летнем воздухе.
Оружия при нём вроде не было, но когда он наклонился, Цветаев заметил за поясом, под рубашкой, пистолет.
– Часи змінилися[20], – добавил охранник.
– Что припекло? – спросил Цветаев с подковыркой.
–
Был он поношенный, как старый пиджак, с морщинистым лицом и с неизбывной тоской в глаза. Такую тоску Цветаев всё чаще замечал у майданутых: восток их придавил, а запад не принял, вот они и оказались между огней, мечта о ЕС растаяла как дым.
– Тогда зачем стояли на майдане? – не удержался он, ожидая, впрочем, любой реакции и незаметно для себя сжал цевье автомата.
– Проти олігархів, і за свободу[21], – оттарабанил старый пиджак.
– Зачем опять выбрали олигарха? – во всё той же издевательской манере поинтересовался Цветаев.
– Так ось за цим і прийшли[22], – покорно ответил старый пиджак.
– В смысле? – удивился Цветаев, которого Пророк, как всегда, не посвятил в тонкости миссии.
– Погані «пшеки» сюди рвуться[23].
– Сами не справитесь? – удивился Цветаев.
– Самі не впораємося. Політика, мати її за ногу![24] – ответил старый пиджак.
Цветаев согласно кивнул, хотя мало что понял. Они помолчали. Под цветущей бузиной, в которой с удовольствием чирикали воробьи, тощая кошка закапывала свои экскременты. Дождь всё-таки пошёл – ненастоящий, редкий. На площадь потянулась колонна рабочих.
– Мене Дмитром Полторабатька звати, – вдруг протянул руку старый пиджак. – Ми з Василем з самого початку тут стоїмо[25].
– Понятно, – удивился Цветаев.
Обычно бандерлоги отвечали на подобные вопросы после того, как их хватали за ноздри и выворачивали наизнанку, а этот разоткровенничался. Странно, решил Цветаев и ещё больше напрягся. Впрочем, расслабиться ему не давала нога – дёргала от пятки до макушки, в этом заключался тайный смысл, значение которого Цветаев ещё не понял. Может, потому что боль не давала ему поверить в искренность Полторабатька, а может, посылала тайные знаки из вселенной?
– Стали б комусь довіряти[26].
– Это правильно, нам доверять нельзя, – кивнул Цветаев. – Так что они захотели, эти «пшеки»?
– Відрубати собі земельки нашій![27]
– А вы что? – удивился Цветаев.
Обычно западенцы стояли за свою землю насмерть, а теперь их нагнули из-за океана и из Европы, вот они и задёргались. Впрочем, нашёл, чему радоваться, всё идёт по планам гарвардского и хьюстонского проектов: с одними обязанностями, но без прав, с подчинением, но без правил. Так что нечего удивляться и плакаться. Сами виноваты, взрастили в себе рабов, сунулись в чёрный ящик, а в нём дна не оказалось.
– А ми не хочемо![28]
– Ну и правильно, – великодушно согласился Цветаев, – нечего землю разбазаривать! Отыгрываем назад. Не вы её завоевывали.
С минуту Полторабатька молчал,
– Ти зомбі, ватник, москаль! Твої ЗМІ всі брешуть![29] – вдруг вспылил он, сообразив, видно, что над ним издеваются.
– Хер тебе на весь бендеровский макияж! – в тон ему ответил Цветаев и чтобы Полторабатька не питал особых иллюзий насчёт своего пистолетика, показал из-под скатерти зрачок автомата. – И Киев наш будет, и Ровно, Львов, и Мукачево! А вы со своими «пшеками» вылетите в два счёта!
Впрочем, он, конечно, зря горячился, реальность была иной, и с ней нельзя было не считаться. Полторабатька так же внезапно успокоился, как и вспылил, выпустил из ноздрей дым и загадочно произнёс:
– Видно буде[30].
– Так я ж тебе о том же. На фиг вам эти «пшеки», – с жаром заговорил Цветаев. – Они же нищие! А мы лучше, у нас газ есть и ракеты! И на одном языке разговариваем!
– Ось те ж і воно[31], – согласился Полторабатька и почесал лысину, покрытую редким пушком.
Цветаеву посмотрел в окно и ему показалось, что он в хорошо знакомом человеке видит привидение, но почему-то не может узнать его. У него даже нога перестала дёргаться. Так это же… Орлов! – сообразил он и отвернулся, чтобы Полторабатька ничего не заподозрил. Вот тебе и знак!
– А не выпить ли нам? – предложил Цветаев совсем другим тоном и почесал шрам на груди. – Кто старое помянет, тому глаз вон!
– Ха! – враждебно кивнул Дмитро. – Я з ворогами не пью[32]!
– Как хочешь, – равнодушно заметил Цветаев и снова уставился на Орлова, его так и тянуло к окну.
Орлов, не обращая внимания на дождь, вовсю орудовал киянкой, восстанавливая брусчатку площади. Цветаев с трудом узнал его только по глубокому шраму на скуле. Гектор был ранен под Семёновкой осколком в лицо. Он словно усох на треть, а щетина с ранней проседью чрезвычайно старила его. Надо ему знак подать, сообразил Цветаев.
– Слушай, – он заставил себя посмотреть на Полторабатька. – Если ты пить со мной не хочешь, позови того парня, я выпью с ним.
– Знайомий, чи що?[33]
– Кажется, я его где-то видел, – признался Цветаев. – Сделаем подарок человеку ради удачи.
Полторабатька подумал:
– Удачи у нас різні...[34]
– Согласен. Но сегодня они совпали…
– Гаразд… чорт з тобою! Але в бою нам краще не зустрічатися![35]
– Замётано, – поспешнее, чем надо, согласился Цветаев.
Ему не терпелось подать знак Орлову. Полторабатька странно посмотрел на него:
– Не збагну я тебе, начебто вороги, а говоримо про одне й те ж[36].
– Бывает, – снова поспешно согласился Цветаев.
Он боялся подать вида, что его сильно интересует Орлов.
– Гаразд[37], – решительно сказал Полторабатька.
Было заметно, что он самому стало интересно, чем это всё кончится. Он поднялся и выдал свою страсть:
– І на мене візьми![38]
Он был алкоголиком, должно быть, в третьем поколении, и печень его усохла, как старый гриб.