Укрощение повесы
Шрифт:
Так они и опустились на постель. Анна снова издала стон — единственное, на что была способна. В голове у нее не осталось ни единой мысли, только чувства, эмоции, которые она так долго держала в себе, что сейчас они заполонили ее. Глаза обожгли слезы, и она отвернулась. Губы Роба скользнули по ее щеке, векам, по виску, где отчаянно бился пульс. Горячо дыша ей в ухо, он прикусил мочку, и они оба задрожали от страсти.
Анна скользнула руками под его рубашку и провела вдоль спины, ощущая твердые мускулы.
Он расстегнул бриджи и выпустил на свободу свой
Она обхватила его ногами за талию и стала двигаться вместе с ним, сильно, быстро, еще быстрее. Схватилась за плечи Роба, чувствуя, как внутри поднимается обжигающая волна наслаждения. Все выше и выше, пока, наконец, не оторвалась от земли в свободном полете.
— Анна! — вскрикнул он где-то над ней. — Анна, Анна... я не могу...
— Я знаю, — прошептала она. — Я знаю. Я здесь. Я здесь.
Он рухнул рядом с ней на постель, и они сжали друг друга в объятиях. Вокруг сгущалась ночная тьма.
Глава 20
— Шелдон задолжал очень могущественным людям, — пробормотал Роб, просматривая документы, разложенные на столе Эдварда. Эти бумаги дерзко выкрала племянница Элизабет из лондонского дома сэра Томаса. Она схватила их второпях, посему документы были разрозненные и неполные, но и они отчетливо вырисовывали мрачную картину финансового отчаяния.
А для такого честолюбивого человека, как Шелдон, отчаяние не лучшее состояние.
Эдвард бросил на стол недописанное письмо, которое изучал до этого.
— Он давал невыполнимые обещания придворным королевы, и те ссужали его деньгами. А теперь, похоже, он обратился к сомнительным способам получения средств.
— Бэнксайдовские ростовщики, сутенеры, шпаги — все пошло в дело, — сказал Роб. Он откинулся на спинку стула и положил ноги на стол. За окном, в саду, слышались взрывы хохота: Элизабет водила в игре в прятки, но из запертой библиотеки эта беззаботность казалась такой далекой, как другой мир. Здесь же он реальный, от него не сбежать надолго.
— Такой человек не погнушается ни испанской монетой, ни французской, — сказал Эдвард. — А отсюда не так далеко и до измены, особенно если он считает, что не получает должного внимания королевы Елизаветы.
— Думаешь, это он предатель? — спросил Роб. — Человек, который использует театр для передачи сведений испанцам?
Или он гоняется за фантомом — за кем угодно, лишь бы убрать отца Анны из числа подозреваемых Уолсингема? Шелдон, скорее всего, слишком глуп и в большом отчаянии, чтобы терпеливо планировать такую интригу.
Но предатели зачастую глуповаты и самонадеянны, что и позволяет в итоге их изловить. Достаточно посмотреть на Бабингтона с его друзьями и их безумные планы освободить королеву Шотландскую.
— Мы все равно заманим его в ловушку, — сказал Роб.
— И я положил тому отличное начало — пригласил его сюда и обхаживал до такой степени, что меня чуть не стошнило, — признался Эдвард. Он подошел к окну и стал смотреть, как веселится с гостями
— Боюсь, у нас все меньше времени, чтобы расставить ловушку, — сказал Роб. Он вытащил из-за пазухи свернутую записку, которую получил рано утром, еще до того, как проснулась Анна и большинство домочадцев. — Это пришло с Ситтинг-Лейн.
Нахмурившись, Эдвард выхватил у Роба записку и быстро прочел.
— Они уже близко?
— Они хотят решить дело любым способом, — мрачно сказал Роб. — Нам надо выяснить, является ли предателем Шелдон, и поторопиться в Лондон с доказательствами.
— Черт побери все это! — выругался Эдвард и швырнул записку на стол. — Если бы только леди Эссекс задержалась у нас подольше. Мы бы могли с ней передать улики ее отцу.
Роб покачал головой:
— Пусть лучше она вернется и подольше задержит его людей. Тебе надо самому нанести визит Шелдону. Съезди к нему после обеда и оцени обстановку. А я тем временем поболтаю с твоими гостями. Они наверняка знают последние сплетни.
Внезапно из сада донеслись женские крики — не радостные, испуганные. Эдвард распахнул окно и высунулся посмотреть. Роб пошел следом и глянул ему через плечо.
Двое мужчин яростно спорили — по всей видимости, из-за рыдающей леди, и чувствовалось, что они готовы схватиться за шпаги.
— Вот только драки в моем доме и не хватало, — проворчал Эдвард. — Пошли, Роб. Разгоним эту собачью свадьбу, прежде чем она разнесет мой прекрасный сад.
Свалив документы в ящик стола, они схватили со стола шпаги и ринулись прочь из дома. У раскрытых дверей уже столпились слуги в ожидании зрелища.
— Очередной скучный деревенский день, — криво улыбнулся Роб. Веселье могло перейти в кровопролитие в любой момент.
— Здесь есть кто-нибудь? — позвала Анна, медленно идя по коридору и всматриваясь в темные дверные проемы. Она проснулась поздно и обнаружила, что Роба нет рядом, а в животе урчит от голода. Тогда она быстро оделась и вышла на поиски чего-нибудь съедобного.
Но в доме стояла пугающая тишина — ни гостей, занятых болтовней или игрой в карты, ни даже слуг.
За одной из дверей ей послышался приглушенный крик. Анна остановилась и попробовала ее открыть. Дверь оказалась не заперта. Это была маленькая библиотека: по обшитым деревом стенам висели полки с ценными изданиями, на письменном столе высились стопки чистого пергамента, стояли сосуды с перьями и чернилами. В комнате никого не было, крики доносились через полуоткрытое окно.
Анна торопливо выглянула наружу. Когда она проснулась, там в разгаре была веселая игра — джентльмены гонялись за своими леди по садовым дорожкам, а все остальные заходились от хохота. А сейчас, кажется, веселье вдруг обернулось ссорой. Двое мужчин мерили друг друга яростными взглядами, шпаги наполовину выдернуты из ножен, одна из женщин рыдает.