Укрощение редкостных козлов
Шрифт:
– Сейчас, Константин Анатольевич, у меня тут отчёты готовы. Заодно возьму.
Я сгребла со стола все сделанные проекты, белый лист форматом А4, исписанный размашистым почерком и свою сумку. Последнюю прихватила на всякий случай, отбиваться, если так будет надо. Начальник стоял на лестнице и ждал. Тамара Артуровна с отвисшей челюстью наблюдала за тем, как я поднимаюсь и захожу в кабинет, а Константин Анатольевич закрывает за мной дверь.
– Что это за отчёты?
– спросил ровным тоном, передвигаясь к столу и к куче бумаг, которые я на него вывалила.
– Всё то, что Вы мне поручили сделать неделю назад. Возвращаю. И вот ещё, - я протянула
– Распишитесь, пожалуйста.
Мужчина нахмурился, бегая глазами по строчкам на листе, косо взглянул на меня и широко улыбнулся:
– Неужели испугалась? Бежишь?
– Нет, просто всё уже надоело.
– А как же наш спор?
– он выгнул бровь, приближаясь с каждым шагом ко мне.
– Спор остаётся в силе, просто Вам будет сложнее добиться своего.
– Почему ты бежишь?
– Я не бегу, - процедила сквозь зубы, складывая руки на груди в знак протеста.
– Хорошо, раз не бежишь, значит остаёшься, - медленно, практически по слогам произнёс мужчина, подойдя ко мне вплотную и едва касаясь своим лбом моего. Я всё так же стояла, не обращая внимания на слишком близкое расположение шефа, наоборот, вместо этого с вызовом смотрела в его тёмно-карие глаза. Он нагло ухмыльнулся, чуть отодвинулся и поднял руку с заявлением о моём увольнении. Потом медленно взял лист за углы и резким движением разорвал. Я стояла, молчала, не желая срываться на крик и ругань, и всё с таким же вызовом в глазах смотрела на Константина Анатольевича. Он тем временем разорвал заявление на много маленьких огрызков и бросил их на пол, так же сложив руки.
– Спасибо, Константин Анатольевич, что подписали, - радостно отозвалась и оперлась плечом о стену, выставляя вперёд своё открытое и глубокое декольте, а одну ногу небрежно выставляя немного вперёд и вбок, давая возможность разглядеть. Ну, раз играем, то уж до конца.
Костик вскинул брови, тяжело сглотнув, осмотрел меня с ног до головы, пробежавшись глазами туда-сюда несолько раз, прокашлялся и неуверенно высказался:
– По-моему, ты слишком усердствуешь, Лана. Слишком сильно, - мужчина внимательно следил за каждым моим движением, пытаясь ничего не упустить и насладиться моментом.
– Хорошо, больше не буду. До свидания, Константин Анатольевич, - его имя я выделила низким голосом и страстным взглядом, а потом резво вылетела из кабенета, хватая по пути пальто, одевая его и заскакивая в лифт. Ух, а теперь можно и о насущном подумать. Например, о наказании для Юльки.
Я летела к автобусной остановке на всех парах, не забывая при этом размахивать сумочкой. Настроение поднялось, в голове мелькали отрывки разговоров и интересные картинки. Пальто надела, но застёгивать не стала. Поэтому парень на остановке косился на меня и резко отводил глаза каждые пять секунд. Народа вокруг не было, поэтому паренёк, на вид которому было не больше двадцати лет, слегка худощавый, высокий и нескладный с тёмными волосами до плеч подошёл ко мне поближе и радостным тоном спросил:
– Вы не желаете познакомиться?
– Нет, - просто ответила, не утруждая себя объяснениями и различными замудрёными отказами. Парень тут же придвинулся ещё ближе, встав практически вплотную передо мной, и наглым немного хамоватым тоном выдавил:
– Ты же хочешь познакомиться, так чего ломаешься?
– Если бы хотела, то так и сказала, недоразвитый, - рявкнула в ответ и скинула его грабли, разместившиеся на моих плечах, так как замели приближающийся автобус. Парень
Я вышел на улицу и осмотрел машину ещё раз. Надписи, естественно, остались на месте и никуда не собирались деваться. Конечно, Лана сама бы их ни за что на свете не догадалась сейчас стереть, поэтому надо её заставить это сделать. И как можно скорее. Улыбнувшись сам себе, я залез в салон авто, завёл двигатель и плавно тронулся с места. По пути к дому в голове постоянно мелькали странные мысли и образы. Не обошлось даже без пары воспоминаний о нашей сегодняшней игре. Мда, до такого я бы никогда не додумался. Остаться с шикарной девушкой в своём кабинете не потревоженными на два часа и играть в гонки на мотоциклах - моя фантазия нервно топчется в сторонке перед идеей Ланы. Мои-то мысли сразу пошли по накатанной дорожке, а вышло всё именно так, как пожелала девушка. Я даже сначала не понял, что она захотела такое сделать, а потом уже и сам разошёлся, придвинув компьютер поближе к себе.
Да и реакция Аланы на возражения или домыслы моей секретарши удивляла. Она словно ледяной водой Гербер окатила. Я ехал домой и глупо улыбался, невнимательно наблюдая за дорогой. Зайдя в квартиру и развалившись на широкой кровати, я наткнулся взглядом на домашний телефон. А потом в голове всплыл разговор с Гошей, моим замом, на счёт номера Ланы. Хоть сегодня на меня навалилась необычайная усталость, но немного поиграть никогда не помешает.
Я приехала домой, скинула в прихожей обувь и тут же направилась в нашу с Юлькой комнату. Сестра сидела за столом с умилительными "щенячьими" глазками и делала уроки. Точнее сказать, она что-то старательно писала, изредка посматривая на меня своим фирменным взглядом а-ля "не виноватая я".
– Что скажешь?
– тихо поинтересовалась, боясь того, что мама может услышать наш разговор, если находится дома. Девушка сложила руки на колени, как благородная девица, и жалобным тоном ответила:
– А что сказать надо? Что я больше не буду? Ладно, я больше не буду.
– Джули, ты мне надоела! Своими выходками мать в могилу решила раньше времени свести? А если бы она узнала? Если бы директор нашёл её номер и позвонил? Что тогда? Если бы я сегодня не пришла? Так бы и ходили все вокруг в неведении, когда ты такое вытворяешь? Я на месяц оставляю тебя без Интернета, без телефона, но наедине с учителями и уроками. Никаких телевизоров! Будешь целый месяц делать по дому всё одна. Отводить тебя в школу и забирать оттуда я буду сама. И лично прослежу, чтобы ты ничего не делала больше, ясно?!
Юлька, скрипнув зубами от досады, молча кивнула и уставилась в тетрадь, не мигая и не отводя взгляд. Мне даже немного не по себе стало, когда она так вот сидела двадцать минут. Но потом вдруг ожила и начала с остервенением переворачивать странички учебника. Я тихо поднялась с кровати и вышла из комнаты, дабы не попасть под горячую руку сестры. Надо сказать, в гнев Джули страшнее меня, Виды и мамы вместе взятых! Уж если ей что-то не понравилось, то стоит смыться из дома, пока она не остынет. Но сейчас особо деваться было некуда. Пройдясь по квартире в поисках хоть одной живой души кроме маленького изверга по имени Джульетта, я никого не нашла. Вида куда-то успела уйти, вероятно, пошла гулять со своим ненаглядным Лео. А мама ушла к какой-то там подруге, повесив записку на холодильник.