Укрощение строптивой

Ростов Олег

— Она готова. Поверьте. Я ей помогу в этом.

— Хорошо.

Через неделю доставили аппарат. Первое время доктор показывал мне, и подробно рассказывал, как и что делать. Я даже записал всё и на видео и так на бумаге, на всякий пожарный. Кристина молчала. Отвечала скупо и неохотно. Но по крайней мере не грубила и не хамила. И то хлеб.

В мастерской я уже не работал, времени не было, так как постоянно находился с Кристиной. Оставил дело на парней. Они справлялись. Ездил к матери, проведать её и тётю, которая ухаживала за ней. Привозил продуктов. Помогал убираться дома.

Потом ехал и занимался с Кристиной. Что у таких больных самое опасное?

Нарушение кровообращения в теле после полученных травм. Соответственно, это бьёт по всем органам. Появляются пролежни, пневмонии разные, тромбозы и так далее. Всё это я вычитал в нете. А так же понял это из слов доктора Ванижина. Комплекс позволял избавить её от этого. Способствовал восстановлению нормального кровообращения. Что было необходимо для физических упражнений по восстановлению двигательных функций. А так же способствовало набрать вес. Кристина была очень худой. При росте в сто семьдесят сантиметров, в настоящий момент весила тридцать пять кило! Я был в шоке. Там одни глаза остались. Тем более док сказал, что у Кристины не всё так плохо и шансы у неё неплохи. Комплекс сам двигал больную, одновременно проводя массаж по заданной программе и в определённое время. Однако и моё умение делать ей массаж док не отбросил, а вписал его в комплекс. Он сказал, что живые руки не заменит никакая машина. Поэтому в строго определённые часы я забирал Кристину с навороченной кровати, которая и являлась основой реабилитационной системы, переносил в другую комнату на свою кровать и делал ей массаж. Она постоянно показывала своё недовольство, но я не обращал внимания.

Часть 2. Обретение. Глава 2.

— Слушай, муж, — слово «муж» проговорила с сарказмом, — тебе делать нечего? — Пилила меня потихоньку Кристина, лёжа на животе. Я ей как раз массировал спину.

— Почему нечего?

— Вот что ты делаешь?

— Делаю тебе массаж спины, постепенно буду переходить на ноги, как бы разгоняя кровь и выгоняя из тебя недуг.

— Очень смешно! Ты точно озабоченный. Ты себе девку найти не можешь, об меня трёшься постоянно, хватаешь меня за разные места. Найди нормальную, которая сама на тебе двигаться сможет и массируй ей что-нибудь.

— А мне тебя нравиться массировать. — Закончил с поясницей. — Чем ты постоянно недовольна? Прямо, как бабка старая! Кристина тебе только тридцать исполнилось.

— Вот именно, тридцать. Я совсем старуха, да ещё и ущербная.

— Ну ты даёшь! В тридцать лет какая же ты старая? Запомни мой глупый человек…

— Сам тупой!

— Не перебивай мужчину!

— Мужчина может идти в зад!

— Без проблем. — Стал массировать её ягодицы. Кристина возмущенно засопела.

— Я не про свой зад говорила!

— А мне твой нравиться. Вот хороший он у тебя, даже не смотря, что ты худая, как атомная война!

— Да ты на себя посмотри в зеркало, тоже мне секс-символ, Том Круз напополам с Квазимодой.

— Мужчина не должен быть красавцем.

— А каким он должен быть? — Она даже попыталась голову повернуть назад, чтобы посмотреть на меня.

— Лежи спокойно. Чего тыковку заворачиваешь? Шею ещё до кучи сломать хочешь? Так вот, мужчина должен быть здоровым, как горилла, по возможности волосатым…

— Как ты, да? У тебя грудь волосатая, ноги волосатые, даже задница немного!

— Ну не такой уж я и волосатый. Я волосатее видел. Так вот… Не перебивай меня! — Продолжал делать массаж ягодиц, постепенно смещаясь на ноги. — Волосатым, грязным, вонять потом, конским навозом, ну или соляркой с бензином.

Поедать мясо так, чтобы жир капал с рук, пить из огромной кружки какое-нибудь пойло, рыгать за столом, смеяться громко и злословить. Из словарного запаса знать совсем немного слов: «Дай пожрать, иди сюда, раздвигай ноги, вставай раком!» Одним словом, быть натуральным варваром и животным.

Некоторое время Кристина молчала, даже не двигалась, переваривая услышанное. Потом проговорила:

— Серёгин, ты серьёзно?

— Да уж куда серьёзнее. Давай, сознайся дорогая жёнушка, вас же именно такие возбуждают? Гламурный, утончённый засранец всегда проигрывает грубияну и самцу. Это природа, дорогая. Так ведь? На фоне таких вот горилл и орангутанов, вы смотритесь воздушно, все такие беленькие, чистенькие, вкусно пахнущие, одним словом, прекрасные создания. И вот хватает такое чудище утончённую красавицу, тащит куда-нибудь под елку или там же, где и схватил, начинает оприходовать, наплевав на ваши истеричные вопли. Какое то время вы ещё верещите, а потом сами начинаете задом двигать. Это даже в сказках отражено — «Аленький цветочек», «Красавица и чудовище». Согласись?! Не даром говорят: «Сказка ложь да в ней намёк, добрым молодцам урок». Именно поэтому Великий Рим проиграл в оконцовке грязным варварам. Потому, что римлянки его сдали. Мужчины Рима стали слишком утончёнными, нежными и гламурными, делать детей нормальных не могли, либо бесплодными стали, либо от них нежизнеспособное потомство рождалось. А тут римлянки увидели настоящих самцов, которые могли одарить их здоровым потомством. И всё, трындец Великому Риму.

Начал массировать ей левую ногу.

— Стёпа?! Ты идиот? Ты где такое вычитал?

— Ты меня удивляешь! Об этом все знают. Я вообще не понимаю, чему вас там в Оксфорде учили? Днями напролёт в пабах пьянствовать?

— Пошел ты! Я закончила Оксфорд с отличием!

— Оно и видно!

— Что тебе видно?

— Да всё видно. Зад твой вижу, ноги, спину. Сейчас на спину тебя переверну, титьки твои увижу. Хоть ты и худая стала, как…

— Достал уже!

— Короче, они у тебя хорошо сохранились. Пусть у тебя и коленки такие, что тронешь их — порежешься, а ребра как стиральная доска, но ведь это дело поправимое, да дорогая?! Кстати, Кристина, а ты немного поправилась.

— Пошёл ты!

— Да ладно! — Перешёл на правую ногу. Некоторое время молчали. Закончив с ногами, сделал массаж плеч. — Давай на спинку перевернёмся.

— Не трогай меня! И убери от меня свои клешни.

— Завязывай. Я знаю, что ты любишь, когда я тебя мну. Тебе это нравилось ещё тогда, когда мы с тобой близнецов делали. Так что, не капризничай, переворачиваемся… Вот так, умница-разумница.

— Перестань. Умница-разумница. Как с придурошной разговариваешь. Чего уставился? Титек моих не видел? Или то, что у меня между ног?

— Видел много раз. — Опять молчали. Через некоторое время она задала вопрос.

— Скажи, Стёп, только честно. Я страшная?

— Ты просто болеешь. А когда человек страдает недугом, он не выглядит писаным красавцем. Поэтому, недуг нужно победить и образ прежней Кристины вновь появиться.

— Ты просто меня успокаиваешь.

— А зачем мне тебя успокаивать? Я не собираюсь тебе сопли утирать. Достаточно того, что я тебя купаю, ношу тебя на руках выгуливая.

— Что, одолжение делаешь? Можешь проваливать. Я не нуждаюсь в твоём сочувствии и одолжении. Смотри ка какой благородный с помойки приполз! Когда насиловал меня, где было твоё долбанное благородство?