Укрощение строптивой

Энок Сюзанна

– Куда бы вам хотелось поехать? – осведомился он.

Вспомнив, как отнеслась Камилла к вчерашней встрече с бывшими подругами в Грин-парке, он решил, что следующий час они проведут, просто катаясь по улицам вокруг клуба «Тантал». Что ж, и это неплохо. Лишь бы ему хватило времени побеседовать с ней. В сущности, без уединения даже лучше. Гораздо лучше.

– Вряд ли Амелия Даннинг сегодня снова рискнет наведаться в Грин-парк, – заметила Камилла. – Да и все остальные тоже. А мне очень хотелось бы покататься там.

Китинг вскинул брови.

– Вы

уверены?

– Нет, не очень, но думаю, в парке мы все-таки должны побывать.

Молча кивнув, Китинг направил упряжку в сторону парка. Видимо, со вчерашнего дня его спутница успела собраться с духом. Но хорошо ли это для его планов?..

– У меня к вам вопрос, – сказал Китинг, решив, что не стоило тянуть время.

– А у меня к вам, – отозвалась Камилла. – Но начинайте первый.

Китинг на мгновение зажмурился.

– Вопрос о Фентоне, – предупредил он, покосившись на девушку.

– Я не хочу говорить о нем, – ответила Камилла, отвернувшись.

Немного помолчав, Китинг тихо сказал:

– Вы так и не объяснили мне, что он натворил. Почему вы сбежали от него?

– А какая разница? Я сбежала… потому что сбежала. И этот мой поступок имел и до сих пор имеет последствия.

– Да, пожалуй, разницы нет, – согласился Китинг, рассудив, что, будь эта девушка более покладистой, была бы уже замужем за Фентоном. А он, Китинг, мирно жил бы у себя в Шропшире. – И все-таки расскажите, пожалуйста, – добавил он.

– Зачем?

– Затем… Потому что вы наверняка никому другому об этом не рассказывали. А кто еще заслуживает такого доверия, если не обаятельный, пропахший спиртным повеса?

Камилла негромко рассмеялась, и смех ее напоминал журчание ручейка.

– Но сегодня от вас не пахнет спиртным, – заметила она.

– Да, разумеется, потому что я вообще не пил.

– Замечательно. Но это потому… что я вас оскорбила?

– Да, отчасти. К тому же я уже начинаю думать, что в следующий раз, когда выпью лишнего, у меня треснет череп. Предлагаю сменить тему. Вы… Фентон… Бегство из церкви… Объясните.

Девушка вздохнула, и ее светло-голубые глаза потупились.

– Ничего он не сделал, – пробормотала она.

Повернув фаэтон, Китинг въехал в Грин-парк, затем чуть придержал лошадей и пустил шагом, чтобы избежать столкновения с десятком других экипажей. И тотчас же выяснилось, что Камилла ошиблась: вопреки ее ожиданиям, молоденькие леди гуляли по парку чуть ли не толпами. «Если с силой катнуть по одной из дорожек шар для боулинга, то наверняка можно сбить сразу десяток девиц», – промелькнуло у Китинга. Но он тут же забыл о девицах. Юная леди, сидевшая с ним рядом, интересовала его гораздо больше.

Взглянув на свою спутницу, Китинг покачал головой.

– Нет, не верю. Если бы Фентон ничего дурного не сделал, вы бы вышли за него.

Камилла переложила зонтик с одного плеча на другое – словно отгораживалась от троих всадников, проезжавших мимо. Независимо от своего решения больше не обращать внимания на то, что о ней

подумают окружающие, поощрять пристальные взгляды она не собиралась. Как и расспросы Китинга. Но с другой стороны… Ведь она молчала уже целый год… А его довод выглядел вполне убедительно. И если кто-то и мог посочувствовать ей, то только он.

Боже милостивый! Сколько же сегодня юных леди собралось в парке! Невольно нахмурившись, Камилла повернулась лицом к Китингу и спиной – к доброй половине зрительниц. Грин-парк никогда прежде не бывал настолько многолюдным. Хм… неужели причиной тому некий на редкость привлекательный и прекрасно умеющий целоваться повеса с убийственно мрачной репутацией?

– Камилла, я все еще жду ответа, – раздался вдруг его голос.

Девушка вздрогнула от неожиданности и проговорила:

– Так вот: я отказалась выйти за него вовсе не потому, что он что-то сделал, – а потому, что не сделал ничего.

«А все-таки зря я не выпил немного…» – промелькнуло у Китинга. Взглянув на свою спутницу, он сказал:

– Нельзя ли поподробнее?..

– Мы со Стивеном Поллардом были обручены с тех пор, как мне исполнилось три дня от роду, а ему – семь лет. В ранней юности мне казалось, что это очень романтично. Я думала, что он окажется настоящим красавцем, будет присылать мне розы, а также писать стихи и любовные письма. Но я ничего не получила… – Камилла вздохнула, вспоминая о своей былой наивности. За неделю до своих дней рождения и годовщин подписания брачного контракта, а также еще неделю после этих дат она изводила отца вопросами – мол, нет ли для нее письма или хотя бы какого-нибудь другого подтверждения тому, что Фентон помнил об узах между ними.

– Но он хоть поддерживал связь с вами?

– Нет. Никогда. Я видела его несколько раз на вечерах после своего дебюта в свете, но он, едва услышав о моем присутствии, тут же спасался бегством. Во всяком случае, всячески старался избегать меня.

– Недоумок, – буркнул Китинг, и она увидела, как его пальцы крепко сжали поводья. – А если бы я сказал, что это его обычное поведение? Тогда что-нибудь изменилось бы?

Менять что-либо было уже слишком поздно, но Камиллу одолевало любопытство. Ведь у нее давно уже накопилось множество вопросов о женихе – с тех самых пор, как она начала понимать, что обручена с этим человеком.

– Говорите, обычное поведение? То есть… как это?

– Видите ли, он лишен обаяния. Начисто. – Китинг помолчал, поджав губы. – Я хочу сказать, что Стивен до отвращения пресен и безлик. И он понятия не имеет, как разговаривать с людьми. Однако я вынужден признать, что мой кузен вовсе не злой человек.

– Не злой? – Камилла принужденно рассмеялась. – Но я никогда и не считала его злодеем. Просто в тот момент, когда я вошла в церковь… Стоя в проходе между скамьями, я какое-то время смотрела на Фентона, – а потом вдруг решила, что не хочу провести всю жизнь с человеком, который за двадцать лет не удосужился даже представиться своей невесте.