Укрощение строптивых: Много шума из ничего

MyLadyBird

– Лучше просто молчи, ладно? – Попросил он, ощупывая ее. – Переломов нет, конечности точно целы, что кроме моей неотразимости беспокоит?

– Твой гребанный язык! – Роуз попыталась встать на ноги, но боль в спине заставила ее скривившись сесть на асфальт.

– Так, спина. Давай тебя поднимем, – Дмитрий говорил с ней как с маленькой девочкой, но Роуз пока была занята стараниями подняться, хоть и с его помощью, – придержись за меня, вот, хорошо. – Дмитрий повесил на плечо ее сумки и осторожно повел ее к отелю.

– И что никаких вопросов типа: “Роуз, чем ты думала, когда набирала

столько”?

– У меня сестры, ты забыла? Я разбираюсь в состояниях женщин. Это растяжение, нужно зайти в медпункт.

– Откуда ты все знаешь, ты что, доктор?

– Я спортсмен, Роуз, я перепробовал это все на практике. Давай объявим перемирие, пока док не подтвердит, что с тобой все в порядке? А потом сможешь снова оскорблять меня в свое удовольствие.

Осмотрев Роуз врач подтвердил диагноз Дмитрия, и, порекомендовав покой, отправил в номер. Дмитрий помог ей, и расположив ее на кровати и разбросав вокруг ее покупки.

– Все, кажется можно уходить, открыть тебе dr pepper?

– Спасибо, и возьми себе mountain dew, должна же я как-то отблагодарить тебя. Кстати, а почему ты не на ночном катании? – Роуз открыла пачку Pringles и громко хрустнула.

Дмитрий подал ей баночку с напитком и прилег рядом с ней.

– Наверное, по той же причине, что и ты: не хотел мешать тебе веселиться, и вот мы теперь отомстили друг другу!

– Зато, мы не испортили вечер остальным! – Роуз удовлетворенно улыбнулась, сделав первый глоток из жестянки. – Мне нужно позвонить Лиссе и Мейсону, пока не поздно, а ты можешь пока найти нам фильм, раз уже мы оба вывесили белый флаг, а завтра смело будем ненавидеть друг друга снова.

Дмитрий кивнул и поднялся с кровати:

– Не двигайся, я буду долго мыть руки в ванной, позовешь меня, когда закончишь.

Роуз безуспешно попыталась дозвониться Лиссе, но когда на ее звонок Мейсону ответил Андрей, она поняла весь провал затеи связи с Нью-Йорком. Андрей сказал, что-то о том, что Мейсон забыл свой телефон и получит его лишь утром.

– Дмитрий! – Позвала его Роуз и он тут же появился в комнате с весьма озабоченным видом. – Все в порядке, я уже свободна, а ты придумал нам фильм?

– Можем выбрать вместе. – Предложил Дмитрий.

Жан-Шарль де Кастельбажак (JC de Castelbajac) – известный уже более тридцати лет в мире высокой моды, французский дизайнер. Его стиль очень оригинален и имеет нестандартный взгляд на моду. Также он очень любит яркие насыщенные цвета, особенно это проявляется в одежде, предназначенной для активного отдыха. Является одним из самых дорогих брендов занимающимся одеждой для активного отдыха.

Комментарий к Зима в Нью Йорке. Часть 5 “Куда приводит скука” По просьбе читателей теперь появятся сноски.

Я все еще жду отзывов, разных и содержательных.

====== Зима в Нью Йорке. Часть 6 “Абсурд Зазеркалья” ======

За завтраком Роуз присоединилась к родителям, спина еще ныла, и ей было совершенно нечего делать, Уайтфес Маунтен* рассчитан только на активный отдых настоятельно не рекомендованный врачом. Она заняла свое место за столом, заказав завтрак номер три: “Итальянское наслаждение”, выбрав грейпфрутовый фреш и мятный чай из возможных позиций.

– Надеюсь, ты

не будешь против, мы пригласили кое-кого присоединится к нам. – Сказал Эйб, наслаждаясь утренним кофе.

– У вас появились друзья? Это отлично.

– Его наставник сказал, что он повредил спину как и ты, вчера и теперь остается один в номере. Кстати вот он, здравствуй Дмитрий!

– Доброе утро мистер Мазур, миссис, Роуз. – Дмитрий практически отвесил поклон, затем сел за стол рядом с Роуз.

– Я думала, мы вчера договорились о перемирии на один день. Ты что, не мог отказаться от завтрака? – Шипела Роуз, при этом улыбаясь, так чтобы Эйб ничего не заподозрил.

– Я понимаю, что ты считаешь меня законченным идиотом, но даже законченный идиот не откажет Эйбу Мазуру, хотя бы из чувства самосохранения. – Он обратился к официантке, одарив ее широкой улыбкой. – Завтрак номер один, морковный фреш, чай травяной. – Вновь вернувшись к уху Роуз он продолжил:

– Кроме того, вчера мне пришлось придумать для всех причину, почему я не поехал кататься, и я сказал Ди, что повредил спину, кто же знал, что ты окажешься любителем плагиата!

– Что? Я придумала мигрень! А спину я повредила не специально! – Роуз тихо негодовала.

– Я понимаю, что вам двоим интересно и без нас, стариков, но может, будете говорить вслух, чтобы мы не чувствовали себя такими лишними? – Сделал замечание в своем стиле Эйб и Дмитрий заметил в кого у Роуз способность к тонкому ораторскому искусству.

– Прошу прощения, я только делился с Роуз альтернативными методами лечения, но вопрос здоровья такой интимный, что мы не осмелились обсуждать его вслух за столом.

– Дмитрий, ты не на приеме у князя, оставь пафос! – Сказала Роуз, принявшись за еду.

– Bon appetite! – Дмитрий послал ей улыбку больше похожую на оскал.

Эйб лишь покачал головой глядя на молодое поколение.

Зная своего отца Роуз верила, что Дмитрий не решился отказать ему в компании за завтраком, но еще больше глубоко внутри она надеялась, что он пришел ради нее. Она украдкой смотрела на него во время трапезы, замечая, что ей нравятся его руки с длинными пальцами, его гордая правильная осанка за столом, блестящие темные волосы убранные в конский хвост, темные ресницы, бросающие тень на веки.

Утро для Эдди и Мейсона было тяжелым после уединения с Сапфир, Андрей устроил им экскурс по нескольким клубам сразу и эти двое еще раз подумали, что в сочинении кем бы я хотел быть, был бы не Кеннеди и не Вашингтон, а именно Андрей Драгомир. В клубе за один стол с Драгомиром просто рвались присесть самые шикарные девушки, алкоголь лился рекой, а любая глупость воспринималась окружающими с восторгом. Эдди поднялся с пушистого ковра, на котором спал и попытался открыть рот, но все склеило, в поисках воды он осмотрелся в незнакомом месте, силясь вспомнить, как он тут оказался и что он услышит от родителей по возвращению домой. На столике стояла вода и даже таблетки от похмелья, шатаясь Эдди, открыл бутылку и залпом осушил ее, только на второй он заметил стакан и наполнив его водой растворил шипучку. Болело все тело, ставшее совершенно чужим и ватным, но от таблетки немного просветлело, и он вспомнил про Мейсона.