Укрощение строптивых

Марш Эллен Таннер

– Я об этом не знал, – медленно произнес Хью.

– А должен бы, черт побери! – разгорячился сэр Фицрой. – Ведь большую часть денег на покупку земли они заняли в Эрран-Мхоре и не раз кредиты брали слишком большие. Тут и моя вина, наверное, есть – очень уж легко наш банк соглашался, а старик Фрезер умеет уговаривать, да еще ваш дядя за него вступился.

– У меня не было повода критиковать действия Хэмиша, – пожал плечами Хью. – Он прекрасно справляется с делами в мое отсутствие и, если одолжил денег старому другу, это не повод для беспокойства.

– Я отлично знаю, какую долю занимает наследство Хэмиша в семейном состоянии, – отозвался

сэр Фицрой несколько обиженно, – но вы сейчас сами подтвердили мою точку зрения! Если бы вы проводили в Шотландии больше времени и серьезно занимались делами Блэров, то были бы в курсе того, что здесь происходит. Нет-нет, я не обвиняю Хэмиша, у него отличная деловая хватка. Но бывают случаи, когда чувства должны отступить, а решение надо принимать исключительно из соображений платежеспособности партнера.

– Хотите сказать, что для такого расчетливого мерзавца, как я, старинная дружба между нашими родами ничего не значит? – улыбнулся Хью.

Сэр Фицрой сохранил серьезное выражение:

– Вот именно. Хэмиш Блэр и Ангус Фрезер дружат с юности. Это тот самый случай, когда деловое чутье уступает место глупым сантиментам, а это очень опасно.

– Послушать вас, можно подумать, положение – хуже некуда, – нахмурился Хью.

– Да, черт побери! Фрезеры не в состоянии выплатить долги, а я делаю все возможное, чтобы оградить Эрран-Мхор и свой банк от катастрофических последствий.

– Почему же вы раньше мне не сообщили?

Сэр Фицрой побагровел.

– Только за прошлый год я послал дюжину писем в Сомерсет, а вы хоть бы на одно ответили! Одни заверения от вашего бестолкового стряпчего Хайби или Хиллоуби, как его там...

– Хайби, – подсказал Хью.

– Точно, Хайби, черт побери! Он все заверял меня, что беспокоиться не о чем, что его сиятельство займется этим делом сразу, как только найдет время и выберется в Шотландию!

Сэр Фицрой с возмущением заметил, что Хью слушает его вполуха и при этом через открытую дверь внимательно разглядывает пару, которая раздевалась в передней. И мужчина, и женщина были одеты по последней моде. Мужчина средних лет имел вид скучающего аристократа, а женщина, хотя и не первой молодости, была все еще захватывающе красива в роскошном платье из белого атласа с тюлем цвета лаванды поверх, широкие оборки заканчивались отделкой из черного шелка и ниток жемчуга. Она выглядела как истинная аристократка, ее черные блестящие волосы отражали сияние бесчисленных свечей.

Хью с усмешкой обратился к сэру Фицрою:

– Вы совершенно правы, я займусь этим делом, но боюсь, сейчас не самое подходящее время. Извините, я должен поздороваться с Уинтонами. Я не ожидал их.

Он повернулся и направился к Уинтонам, а сэру Фицрою Россу оставалось только признать свое полное поражение. Ругаясь сквозь зубы, он с отчаянием закатил глаза к потолку, где в сумраке терялись старинные балки, которым не было дела до смеха и музыки, звучащей вокруг.

В полночь звуки волынки призвали гостей во двор посмотреть традиционный костер. Вечер выдался необыкновенно теплый, в последние дни вообще установилась необычно хорошая погода. На черном небе сиял молодая луна, дул теплый ласковый ветерок, еще ничто не напоминало о холодной длинной зиме. В притихшем саду последние розы испускали сладкий аромат, и в лунном свете высыпавшие в сад дамы в широких юбках сами были похожи на роскошные цветы.

Тетя Джанет поначалу хотела вернуться домой до костра, она не очень одобряла этот языческий обычай. В темноте

трудно будет углядеть за Анной, Иден и Изабел. Еще больше ее встревожило, что слугам и местным жителям разрешили издали посмотреть на костер. Эти дикари запросто могут перебрать лишнего, поэтому она решила собрать девушек и объявить, что они уезжают. Но в это самое время к ней сквозь толпу приблизился Хью Гордон и с напускной небрежностью поинтересовался, уж не собирается ли она уезжать до главного события праздника.

Польщенная таким вниманием к себе со стороны графа, Джанет мгновенно смягчилась. «Нет-нет, нельзя забывать, что он – граф», – напомнила она себе со сладостной внутренней дрожью. Джанет уверила Хью, что с удовольствием останется, и, едва дыша от счастья, наблюдала, как он остановился поговорить с Анной один на один. От волнения она даже не заметила, что граф всего лишь из вежливости остановился поприветствовать девушку, прежде чем заговорить с Изабел Гамильтон.

– Искренне рад встрече с вами, мисс Гамильтон, – галантно произнес Хью, беря маленькую ручку Изабел в свою. Он говорил таким голосом, которого стоявшая неподалеку Иден еще никогда не слышала. – Сожалею, что не смог поговорить с вами раньше.

– Ничего, – пролепетала Изабел, – у вас столько гостей. – К сожалению, в темноте не было видно, как прелестно порозовела девушка от смущения. – Как любезно, что вы пригласили нас, ваше сиятельство.

Хью обезоруживающе улыбнулся:

– Для меня это большая честь, мисс Гамильтон. Должен сознаться, было очень интересно взглянуть на прелестных внучек Ангуса Фрезера. Миссис Фрезер! Советую вам оставаться под этими деревьями, здесь не должно быть дыма.

Хью отошел, а Джанет благодарила его вслед. И никто не заметил, что граф даже не посмотрел в сторону Иден. Никто, кроме нее самой, которая не сомневалась, что сделано это было намеренно.

«Ну и пусть», – упрямо сказала она себе и прошла вместе с кузинами к деревьям, на которые указал граф. Но стоило только ей вспомнить, с какой теплотой и нежностью разговаривал он с Изабел, как сердце странно сжалось: с ней он всегда говорил сердито и раздраженно. И вдруг ей все сразу надоело – и бал, и Блэры, но больше всего тихое веселое щебетание кузины Анны. Когда под одобрительные возгласы гостей вспыхнул огромный костер, Иден незаметно скользнула в темноту.

Она уже достаточно уверенно чувствовала себя в огромном парке Эрран-Мхора и не раздумывая побежала по выгнутому мостику через ручей, в котором ловили форель для жителей усадьбы. Шум праздника сюда почти не доносился, только теплый ветер шелестел в листве да журчала вода в ручье. Иден с благодарностью вздохнула, прислонилась головой к стволу древнего платана и закрыла глаза. Как хорошо побыть одной! С того самого мгновения, как в Тор-Элш принесли приглашение на бал, она ни на секунду не оставалась одна, все время с Анной и Джанет, которые только и говорили о бальных нарядах, а уж что до самого бала...

– Лучше бы я не поехала на этот бал, – вслух сказала Иден, – зря я послушала дедушку!

Иден не знала, сколько времени простояла у дерева, едва сдерживая необъяснимое желание заплакать, но вдруг поняла, что она здесь уже не одна. За спиной послышался негромкий треск веток. Иден встревожилась и решила вернуться. Но либо девушка двигалась недостаточно быстро, либо белые нижние юбки выдавали ее присутствие, но внезапно она почувствовала, как чьи-то влажные руки вцепились в нее сзади, повернули и затем схватили за подбородок.