Укротитель диких
Шрифт:
И все равно он чувствовал в душе странное беспокойство. В его душе не было торжества, только горький привкус утраты и ожидание несчастий.
В доме тем временем развернули настоящий праздник. В залитом лунном светом дворе мексиканцы собрали все возможные яства и наслаждались ими. В обеденном зале за одним концом стола сидел Уэйр, а за другим – его полусонная супруга, собрался весь гарнизон защитников дома – капитан Берн, очень красный и невероятно счастливый, рядом с ним – Рори, а напротив –
Уэйр произносил речи. Правда, никто их не слушал, но он все равно не мог удержать в себе слова – он просто фонтанировал. Но это все не имело больше значения. Никто бы не смог перебить это счастье, оно было слишком велико.
Капитан Берн сказал:
– У меня возникло несколько вопросов. Мы все еще при своих скальпах, и мне любопытно – почему? Кто мне ответит на этот странный вопрос?
– Рори Мичел! – хором отвечали присутствующие.
– А вы, Уэйр, сидите здесь живой и красивый и довольный собой. Почему вы не мертвы, а?
– Рори Мичел! – лучезарно улыбаясь, отвечал Уэйр.
– Конечно, амбар следовало спалить, иначе нас бы смяли еще в самую первую ночь осады. Кто сжег амбар?
– Рори Мичел! – отвечал тот же хор.
– Тише, тише! – заметила Нэнси. – Мы его вынудим уйти, если будем продолжать в том же духе.
Тут все посмотрели на Рори и заметили странную угрюмость на его лице. Он смотрел прямо перед собой, стараясь не встречаться ни с кем взглядом.
– Рори, ты выполнишь мою просьбу? – обратилась к нему девушка.
– Да, – проронил Рори рассеянно.
– Ты мне обещаешь?
– Да, обещаю.
– Тогда расскажи нам, почему апачи решили снять осаду сегодня ночью!
Рори уставился на нее.
– Нет, этого я не могу рассказать! – выдавил он.
– Но ведь ты обещал! – напомнила Нэнси.
Он чуть отодвинул свой стул, словно готов был от раздражения вскочить на ноги. Но девушка продолжала спокойно смотреть на него.
– Так ты хочешь, чтобы я это сделал? – пробормотал он.
– Ну конечно!
Рори закусил губу.
– Ну, все это было как бы колдовством… – нехотя сказал он. – Видите ли, я как бы получился колдуном…
– И какого сорта это было колдовство? – напирала Нэнси.
– Мне повстречался Южный Ветер, – сказал Рори, – и я передал через него племени предсказание, что у апачей случится беда, если они не уйдут отсюда. А если они хотят видеть знак, то я назвал этот знак – а именно, что Большой Конь умрет этой ночью. Поэтому они и пошли сегодня прочь отсюда.
– Постой! – вскричала девушка. – Так что же, предсказание сбылось? И Большой Конь был убит – посреди индейского лагеря?
Рори молчал, лицо его наливалось красным.
– Да, Большой Конь был убит, – наконец вымолвил он.
– И это сделал
Рори испуганно огляделся.
Если он сам был красен как рак, то все остальные за столом побелели. Все они живо представили себе, каково было ходить белому человеку посреди того лагеря, среди кровожадных и жестоких апачей…
– Давай забудем об этом, Нэнси, ладно? – глухо сказал Рори.
Она кивнула:
– Конечно, Рори… Боже мой, я и не представляла, из какого материала ты, оказывается, сделан! Нет, я просто вне себя от удивления!
Но на этом радости этого ужина для Рори были закончены.
Здесь больше не было прежнего веселья, только растерянность, и Рори уставился в свою тарелку и больше не проронил ни слова.
При первой же возможности он извинился и вышел из столовой, пока остальные только приступили к кофе. Он вышел прогуляться со своим вороным жеребцом, но не поехал верхом, а медленно шел рядом, пока жеребец пощипывал травку или ласково прикасался к хозяину, как собачка…
Глава 43
Так, медленным шагом, Рори дошел до вершины холма, откуда стал наблюдать движение индейского каравана по долине.
Сзади раздались шаги. Рори обернулся и увидел девушку.
– Нэнси? – тихо воскликнул он.
– Как это ты меня узнал? – проронила девушка, подходя поближе и садясь на траву. – Но если уж ты меня узнал, скажи заодно, зачем я пришла сюда.
– Очень просто. Ты увидела, что я невесел. И ты посчитала себя обязанной меня развеселить, развлечь. Вот и все, – коротко вздохнул Рори.
– Так-так. Продолжай, ты же не все сказал!
– Не все. Я собираюсь говорить дальше. Но захочешь ли ты слушать меня?
– А что ты собираешься сказать?
– Как будто ты не знаешь! Ты мне здорово нравишься, и все такое…
– Постой, Рори, это что, любовная сцена? – подняла она брови.
– Нет, потому что для любовной сцены нужны два человека.
– Нет-нет, продолжай, – сказала она. – Мне нравится это слушать.
– Видишь ли, Нэнси, дело в том, что я люблю тебя, но знаю, что никогда не смогу завоевать.
– Неужели никогда? – Она вдруг резко повернула к нему лицо.
– Не надо! – попросил Рори. – Я ведь смотрю правде в глаза. Но от этой правды мне становится скверно.
– Почему скверно?
– Брось, я все понимаю, – устало сказал он. – Если я все выскажу прямо сейчас, ты, возможно, скажешь мне «да», но лишь потому, что испытываешь ко мне благодарность, что я спас вашу семью. Но ты не будешь этого чувствовать, того, что говоришь…
– Не будь таким уверенным, – заметила Нэнси.