Укротитель для Рыжей
Шрифт:
— С удовольствием, Огонек! — выдохнул он, привлекая к себе.
Принялся целовать. Нежно, почти целомудренно, одаривая каждую губу лаской. Она делила с ним одно дыхание, осознавая, как жизнь поворачивается на сто восемьдесят градусов. Что какая-то неведомая сила все же решила дать ей шанс.
Не прерываясь, Лера дотянулась до молнии и расстегнула пуховик — было очень жарко, просто невмоготу. Затем проделала то же самое с его курткой. Александр помог ей раздеться и разделся сам.
— Еще чуть-чуть и оставлю тебя без ужина, — шепнул он.
— Я согласна с тобой позавтракать.
Смирнов поднялся, не выпуская ее из рук. Лера повисла на нем, обхватив ногами за талию. Изогнувшись, подставила под его поцелуи шею. Он куснул вызывающе торчащий сосок прямо сквозь одежду, заставив дернуться и стиснуть бедра. С видом победителя, он поднимался по лестнице, не собираясь играть в благородство. Он нес свою женщину. Или ту, которую собирался ею сделать, и Лере это нравилось. Хоть кто-то из двоих сейчас должен быть уверенным.
Они поднялись на второй этаж в спальню, одним движением Александр сбросил на пол покрывало и усадил ее на постель. Она дрожала от нетерпения, возбуждения и страха, когда, он стянул с нее свитер, а затем встал на колени и принялся снимать с нее теплые леггинсы. Его горячие руки касались ее кожи, словно он не мог жить, не притронувшись, и каждый раз по телу пробегали электрические импульсы.
Оставшись абсолютно обнаженной Лера, затаив дыхание наблюдала, как раздевается он. Как открывается слой за слоем его могучее тело. Как перекатываются под кожей развитые мышцы, точно истинное украшение. Он ассоциировался у нее с крепким кофе, который меняется, стоит добавить сахара или молока. И ей не терпелось попробовать на вкус все вариации. Она жадно рассматривала его, не испытывая по этому поводу стеснения, Лера уже перешагнула эту грань и теперь готова была принять все, чем одарила ее судьба. А одарила она очень щедро. У Александра не было татуировок, зато четко выделялись несколько пулевых отверстий на плече и груди. Одно совсем рядом с сердцем. Она коснулась его пальцами, когда он склонился над ней.
— Не думай о прошлом, Огонек. Просто люби меня, — попросил он, и Лера выполнила просьбу.
Выбросив из головы все, она наслаждалась только им, его телом, его ласками, его именем, что срывалось с губ, не понимая, как жила все это время. Чего лишалась. Она менялась с каждым мгновением. С каждым прикосновением.
Он тонко ощущал, когда можно больше не сдерживаться, задвигался быстрее, мощнее, пригвождая ее к белоснежным простыням, безжалостно сминая грудь. Лера выгибалась навстречу. Кричала и тянулась к нему, чтобы прижаться всем телом, желая еще больше ощущений, точно боясь, что это снова только сон, который может закончиться. Но это была реальность, которая вскоре придавила ее к постели.
— Теперь я просто обязан на тебе жениться, — с довольным выражением лица шепнул он.
Они потеряли счет времени, когда уставшая и измотанная, Лера прижалась к нему спиной, не в силах продолжать, но и не в состоянии остановиться. Она то и дело касалась распухшими от поцелуев губами его руки, на которой примостила голову.
— Кажется, мы пропустили Новый год и остались без ужина… — лениво протянула она, пребывая в прострации.
— Как Новый год встретишь…
— Чего-чего? — тут же подскочила она, пихнув его к краю кровати. — Я зверски хочу есть!
Еще немного повалявшись, Александр поднялся. Натягивая майку, отметил:
— Пожалуй, это третий лучший Новый год в моей жизни, с тех пор как мне подарили «Лего» во втором классе и радиоуправляемый вертолетик в одиннадцатом.
Он ловко увернулся, от летящей в него подушки, а от второй не успел.
Минут через пятнадцать они спустились, обнаружив, что позабытый всеми щенок с явным удовольствием грызет ботинок Смирнова. Странно, что он проигнорировал набитые продуктами пакеты. Наверное, был очень воспитанным.
— Скажи, — спросила она позже, когда совместными усилиями они накрыли на стол, расставив заказанные в ресторане блюда, и поели. — Когда ты собирался со мной познакомиться?
— Утром, — но ты убежала раньше, чем я успел что-то предпринять.
— То есть если бы не авария, то ничего бы и не было.
— Обязательно было бы, но чуть позже. Я хотел, чтобы ты привыкла ко мне, я терпеливый, но шоковая терапия оказалась действенней.
— По крайней мере, я избавилась от паранойи. И… — Лера осознала, что призрак Виктора навсегда покинул ее мысли. Нездоровое увлечение сводным братом прошло, а от одного взгляда на сидящего рядом мужчину замирает сердце.
— И, кажется, я тоже люблю тебя, — продолжила она, потянувшись за поцелуем.
Приняв решение, Лера действовала.