Укротитель миров II: магия и кровь
Шрифт:
— Где этот грёбаный люк? — еле слышно бормотал он себе под нос.
Люк нашёлся в укромном углу между складом и забором. На бетонной блямбе чернела чугунная крышка, чуть сдвинутая в сторону. На краю крышки белела записка.
«Закрой за собой люк».
Симагин настороженно оглянулся. Спрятал записку в карман, сдвинул крышку в сторону и заглянул в чёрное отверстие.
Вниз вела лестница из металлических скоб, вмурованных в бетонную стенку. Дно канализации Симагин не увидел.
Спустившись по
Спускаясь вниз, он считал ступеньки и гадал — что будет дальше.
Ступенек оказалось двенадцать.
А дальше были тусклые лампы, горевшие без всяких проводов, и стрелка, нарисованная розовым мелом на бетонной стене коридора.
Барон пошёл в направлении, которое указывала стрелка. Воздух в подземелье был сухой, чувствовался еле заметный ветерок — как будто работала вентиляция.
Вода под ногами не хлюпала. Видно, канализация давно не использовалась по назначению.
Через двести шагов барон пришёл к развилке и снова нашёл стрелку, которая указывала на боковое ответвление.
Симагин послушно свернул в правый тоннель.
Затем были ещё повороты. По ощущениям, барон давно вышел за территорию училища.
Но продолжал идти, нисколько не сомневаясь в правильности этого решения.
Однажды он услышал ритмичные звуки, эхо которых отражалось от стен.
Симагин прислушался.
Где-то далеко падали водяные капли.
В конце последнего коридора Симагин увидел тяжёлую железную дверь. На двери всё тем же розовым мелом было написано:
«Стучи три раза».
Симагин постучал, и дверь сразу же открылась.
На пороге стоял Тёмный Проводник. За его спиной барон увидел множество горящих свечей. Они стояли на полу и выступах стен.
— Не передумал? — спросил Тёмный Проводник.
Его лицо по-прежнему скрывалось в тени капюшона.
— Нет, — ответил Симагин.
Тёмный Проводник посторонился, позволяя барону пройти.
Это был огромный подземный бункер. Свод бетонного потолка нависал над головами, дальние стены прятались в тенях.
На полу была нарисована семиконечная гексаграмма. Вдоль начерченных мелом неровных линий стояли зажжённые свечи.
— Ложись, — сказал Тёмный Проводник, указывая на центр гексаграммы. — Одежду не снимай, пол холодный.
Симагин перешагнул горящие свечи и лёг на пол.
— Держи!
Проводник вложил ему в руки толстую стеариновую свечу.
— Ты добровольно пришёл сюда? — спросил он.
— Добровольно, — ответил барон.
— Не боишься?
— Нет.
— Хорошо.
Тёмный проводник чиркнул спичкой и зажёг свечу.
— Смотри на пламя и думай только о своих желаниях. Только о них, и ни о чём другом.
—
Он уставился на дрожащее пламя свечи.
Тихое шарканье шагов подсказало барону, что Тёмный Проводник стоит возле его головы.
В пламени тускло блеснуло золото. Что это было — золотая посуда, или позолоченный шильдик на капоте княжеского лимузина?
Золото переливалось, искря драгоценными камнями.
Симагин почувствовал, как закружилась голова.
Пламя расплывалось. В нём возникла голая княжна Соловьёва-Зауральская. Смеясь, она манила Симагина руками к себе.
Затем пламя вспыхнуло ослепительным белым светом и раздвинулось куда-то за пределы зрения.
— Встань и иди, — услышал Симагин голос Тёмного Проводника.
Мастер Казимир, как и обещал, поднял нас на рассвете.
— Хватит спать, сони! — проворчал он, стаскивая с меня одеяло. — Кофе уже остывает. Ты, Костя, в училище хотел пораньше? Так пошевеливайся! Сенька, а ты чего валяешься? Знаешь, сколько у нас дел?
Мы едва успели выпить по чашке кофе. Казимир схватил меня за рукав и чуть ли не силком поволок в сторону ручья.
— Костя, а как у тебя с баронессой? — между делом спросил он.
— Да нормально всё, — удивлённо ответил я. — А ты почему спрашиваешь?
— Беспокоюсь! — фыркнул Казимир. — Девка хорошая, а к нам в гости давно не заглядывала. Не упустил бы ты её.
— Вроде, пока не собираюсь. Наоборот, её родители в гости зовут, познакомиться хотят.
— Вот и поезжай, познакомься! Баронский род — это знаешь! Это упускать нельзя.
— Ты-то чего так беспокоишься?
— Да за тебя я беспокоюсь, дурень! У вас, молодёжи, только ветер в голове. Знаю, сам таким был! Ну, вот, смотри!
Казимир торжествующе обвёл рукой берег ручья.
Знакомое местечко!
Вот и яблоня, к которой я баронессу впервые прижал.
От воспоминаний потеплело на душе. А Казимир не унимался.
— Ну, что скажешь? Хорошее место, уютное! Вот так и так сваи поставим. Здесь дом будет, здесь — веранда! А? Прямо к воде — сиди себе утром, пей кофе и любуйся!
Место, и в самом деле, было хорошее. От основных построек его отделял яблоневый сад. Старые деревья создавали ощущение уединённости и покоя.
— И от нашего дома далеко, — словно услышал мои мысли Казимир. — Никому не помешаешь — води сюда баронессу хоть каждый день!
— Да что ты пристал ко мне с этой баронессой? — не выдержал я.
Но Казимир ни капли не смутился.
— Это я так, к слову. Ну, что — согласен строиться?
— А деньги?
— Разберёмся с деньгами. Ты ещё не всю Императорскую премию прогулял? Ну, вот! А я добавлю, сколько не хватит!