Укротитель миров. Книга 1. Магические твари

Рудин Алекс

А затем вокруг шеи корнета возникло лёгкое серебристое сияние, которое Жан Гаврилович сразу узнал. Из Лопухина выходила его магическая матрица.

Дьявол!

– Стой! – заорал Жан Гаврилович парнишке, машинально бросив взгляд на тёмные окна. – Отпусти его! Захаров, назад!

Захаров, который бросился на помощь товарищу, послушно остановился. А Жан Гаврилович быстро заговорил.

– Ты серьёзно пострадал, парень! Тварь наложила на тебя свою матрицу. Если это не вылечить – будет беда. Ничего плохого

мы тебе не сделаем, только покажем врачу. Поговори с ним сам. Тебя никто не тронет, даю слово дворянина!

Долгую секунду парень смотрел на Бердышева.

– Слово дворянина? – задумчиво переспросил он и чуть ослабил хватку.

Лопухин, хрипя, упал на колени и уткнулся лицом в бампер внедорожника.

***

Серебристое сияние окутывало мои руки, жадно впитывалось в кожу. Струна в груди звенела:

«Ещё! Ещё!»

– Слово дворянина? – переспросил я.

Чёртов непонятный мир! Полузнакомый город, в котором есть дворяне и магия.

Я бросил взгляд на Жана Гавриловича и шестым чувством понял, что он куда сильнее Лопухина. Этот офицер легко справится со мной.

Но Жан Гаврилович стоял неподвижно, вскинув руки вверх.

Краем глаза я увидел растерянное выражение на лице баронессы и ослабил хватку.

Лопухин, хрипя, упал на колени.

– Почему вы привезли меня сюда? – требовательно спросил я. – Только не ври!

– Магическая тварь наложила на тебя свою матрицу, – повторил Жан Гаврилович. – Её нужно срочно стереть.

– Почему не в больницу? Стоп, я понял. Вы облажались. Тварь не должна была сбежать, но сбежала и бросилась на меня. И теперь вы хотите это скрыть. Так?

Жан Гаврилович не ответил, но по выражению его лица я понял, что угадал.

Он мог бросить меня на помойке. Или просто добить.

Но вместо этого подлатал раны, привёз в укромное место и вызвал доктора.

Этого достаточно, чтобы пока поверить ему. Да ещё и слово дворянина!

– Хорошо, – сказал я, медленно опуская ноги на брусчатку двора. – Я пойду с вами.

Баронесса, оглядываясь на меня, потыкала пальчиком в домофон.

– Яков, – сказала она. – Открой, это я.

Замок щёлкнул, и мы вошли в подъезд. Захаров придерживал Лопухина, у которого подгибались колени. На меня толстячок поглядывал недобро.

Жан Гаврилович нажал кнопку лифта. Двери раздвинулись. За ними я увидел просторную кабину, габариты которой никак не совпадали с размерами шахты. Ноги невольно напряглись.

Но мои провожатые спокойно вошли в кабину.

Я хмыкнул и шагнул за ними. Баронесса чуть отодвинулась, пропуская меня.

Кабина пошла вверх совершенно бесшумно. Остановилась на этаже и выпустила нас на узкую лестничную площадку.

Единственная дверь была открыта. Из-за неё выглядывал седой старик – древний,

как египетский сфинкс. Увидев баронессу, он раздвинул в улыбке многочисленные морщины и прошамкал:

– Мария Васильевна! Радость-то какая! А что же не позвонили, не предупредили? Я бы к Битцеру сбегал за вашим любимым!

– Здравствуй, Яков! – небрежно кивнула баронесса. – Мы пострадавшего привезли. Надо показать его доктору, а утром накормить.

– Всё сделаю, Мария Васильевна! – закивал Яков.

Но тут вмешался Жан Гаврилович.

– И вас, баронесса, попрошу остаться в квартире. Надо же проследить, чтобы молодой человек не заскучал.

– Вы с ума сошли? – возмутилась баронесса. – Я не стану здесь ночевать! Пусть его ребята караулят!

Жан Гаврилович укоризненно покачал головой и повернулся к толстячку.

– Захаров, – сказал он.

– А чего? – Захаров закивал. – Я останусь. А завтрак будет?

– Только не спать! – строго предупредил его Жан Гаврилович.

– Понимаю, – вытянулся Захаров.

– Сейчас бегом на улицу! Встретишь доктора и проводишь его сюда.

Меня отвели в просторную комнату. Посреди комнаты стояла широкая кровать. Рядом с кроватью – зеркальный шкаф и небольшой письменный стол. Возле стола стояло удобное кресло на деревянных ножках. В углу комнаты я заметил узкую дверь.

– Там уборная, – сказал Яков. – Если приспичит.

Всё вместе напоминало двухместный гостиничный номер класса «стандарт».

– Раздевайся, – сказал Жан Гаврилович, придерживая меня за локоть. – До ванны добраться сможешь?

– Смогу, – кивнул я, хотя совершенно не был в этом уверен.

Схватка с Лопухиным забрала последние силы. Раны хоть и не кровили, но болели невыносимо, и я держался на чистом упрямстве.

– Дверь не закрывай, – мягко сказал мне Жан Гаврилович. – Ослаб ты. Баронесса! Прикажите Якову пока накрыть ужин! Холодные закуски и чай. Лопухина накормите – он много сил потерял.

Баронесса, поджав губы, вышла из комнаты.

– Как ты это сделал? – с любопытством спросил Жан Гаврилович. – Как справился с Лопухиным?

Я пожал плечами, расстёгивая то, что осталось от рубашки.

– Не знаю.

Вслед за рубашкой на пол полетели брюки. Бумажник глухо стукнул о паркет.

– Что у тебя там? – спросил Жан Гаврилович.

Я искоса взглянул на него, но ничего не ответил. Захочет – сам посмотрит. А я проверю, такой ли он благородный, каким хочет казаться.

Жан Гаврилович хмыкнул.

– Дикий ты какой-то. Ладно, я скажу Захарову, чтобы купил тебе одежду.

Сантехника в ванной оказалось вполне привычной конструкции. Фаянсовый унитаз – почему-то светло-зелёный. Никелированные вентили кранов и душевая лейка.