Укротители непогоды
Шрифт:
— Признаюсь честно, они невыносимо скучны, — пожаловалась она. — Я не совсем понимаю, почему мы должны вести дела с этими выскочками. Те из них, кто все же имеют титул, получили его совсем недавно, благодаря связям. Их не во всех домах принимают!
— За ними будущее, сестренка, — заметил Кэринус Рэй. — Банк интересует их состояние, а не титул. Тот, кто сейчас протянет им руку помощи, в скором времени получит огромные средства и влияние. Мы же привыкли на шаг опережать других.
— Мы привыкли вести дела с аристократами. Имя тоже кое-что значит. Впрочем, не мне решать, увы… — она перевела взгляд на нас с Дарко. — Но к чему эти скучные
Она вызвала дворецкого, и нас развели по комнатам. Потом меня искупали, намазали маслами и притирками, причесали, одели и предоставили самой себе. Чувствуя себя свежей и отдохнувшей, благоухая духами, я вышла на галерею с видом на сад. Устроилась в плетеном кресле рядом с кадками с цветущим жасмином и хотела было просидеть тут, любуясь бабочками и слушая птиц, до самого вечера, как вдруг заметила недалеко, за деревьями, какое-то движение.
Я лениво разглядывала мелькание чьего-то белого платья, пытаясь угадать, хозяйка ли гуляет в саду или кто-то из слуг, как вдруг они вышли на открытое место. Лилианна и Сокол. Промелькнули и снова скрылись из вида. Повинуясь внезапному порыву, я как можно незаметнее скользнула в дом, тайком от слуг пробралась до задней двери и прокралась в сад.
Они стояли возле увитой цветами беседки, на поляне, весьма кстати окруженной густым, аккуратно подстриженным кустарником. Совершенно не думая о том, что Сокол наверняка меня обнаружит, я нашла прореху в изгороди и прислушалась к их разговору.
— …глупое ребячество с моей стороны, — говорила она. — Но я невыносимо захотела тебя увидеть.
— Я тоже не должен был приезжать, — ответил Сокол. — Ничем хорошим наша встреча не закончится. Ты снова огорчишься.
— Не стоит об этом.
— Прости. Будь у меня хоть капля чести, я бы давно покончил с этим раз и навсегда, но я так и не нашел в себе сил… — Лилианна коснулась его губ, заставляя молчать. Из своего укрытия я не могла видеть его лица, но ее видела прекрасно. И то, как она на него смотрела, не оставляло сомнений. Она любит его, что бы между ними не произошло. Сокол поцеловал и отвел ее пальцы. — У нас никогда ничего не выйдет, ты же знаешь.
— Знаю. И очень злилась на тебя когда-то. За то, что предпочел мне свою магию. Помощь каким-то абстрактным людям. Бродяжничество и умозрительные конструкции. Но потом поняла, что ты такой, какой есть. Могу ли я требовать, чтобы ты изменился, — ее длинные, как стрелы, ресницы, дрогнули. — И разве тогда останешься тем, кого я любила?
— Обещаю, что допустил слабость в последний раз, — ответил Сокол. — Впредь постараюсь не тревожить тебя своим присутствием.
— Не надо так, — тихо ответила Лилианна. — Между нами столько непреодолимых преград, что мы устали о них биться. Я ни о чем не прошу, Радомир. Только не отталкивай меня, позволь видеть тебя хотя бы изредка. Мне хватит и этого.
И она подняла на него взгляд, в котором читалось столько всего, что даже камень бы дрогнул. Неужели Сокол от нее откажется? Ну чего он ждет? Поцелуй же ее, бесчувственный дурак!
"Йованна. Прошу тебя. Уйди".
Опа. Кажется, я забылась. Медленно, боясь шумнуть и выдать себя еще и перед Лилианной, я отступила назад, и когда достигла безопасного расстояния, припустила подальше от этого места. Лицо пылало, в голове толпились тяжелые, как камни, мысли. Запыхавшись, я плюхнулась на первую попавшуюся скамейку.
Вот оно как. А я-то удивлялась
Стало невыносимо горько за Сокола. За Лилианну, самую красивую женщину на свете, которую отвергли. За себя, потому что на меня-то никто никогда не посмотрит так. С неба упали крупные капли, сначала редкие, потом чаще, тяжелее. Хлестали по рукам, по темени. Я сидела, съежившись под ледяным дождем, и хотела, чтобы он смыл меня, как пыль с дорожек.
Что-то темное мелькнуло перед носом. Подняв глаза, я увидела Дарко. Он стоял, весь промокший, и протягивал мне плащ. Я отвернулась.
— Уйди.
Плащ с шорохом опустился на плечи. Молча Дарко взял меня под руку и увел в дом, усадил перед камином. И ни о чем не спросил.
27. Лето
В Мирославии, помимо старой аристократии и церковной знати, появлялась и крепла новая влиятельная прослойка, заставлявшая с собой считаться. Владельцы крупных рудников, литейных и оружейных заводов, фабрик, где пряли и ткали шерсть, потеснивших привычные ремесленные цеха и мастерские. Лишенные привычки к мотовству и лени, присущих дворянству, не ограниченные рамками строгих моральных принципов, эти люди с невероятной быстротой наживали огромные состояния. И вот уже старейшие и почитаемые семейства, остро нуждаясь в средствах, соглашались на браки, которые совсем недавно сочли бы мезальянсом, а король жаловал самым удачливым богатеям земли и титулы.
С такими, новыми, аристократами мы ужинали в доме Лилианны. Я не имела сословных предрассудков и отнеслась к гостям с любопытством и уважением. Не так-то просто, должно быть, из рудокопов и ремесленников пробиться в высшее общество. Но хозяйка и Кэринус Рэй держались подчеркнуто вежливо и холодно, давая понять, что они не ровня. Эльфы. Они всегда были ужасными снобами.
Впрочем, разговоры мне быстро наскучили. Гости были дельцами, и их не интересовало ничего, кроме прибыли. Выдержав ничего не значащую легкую беседу не дольше, чем требовали приличия, они приступили к обсуждению цифр, рынка, производства и прочих скучных вещей. Скоро я с трудом сдерживала зевоту. Черт, сбежать бы… Я посмотрела на Сокола. Он с живым вниманием слушал невысокого худощавого фабриканта, негромким сдержанным голосом вещавшего о достоинствах какой-то стали для мушкетов. Да кому это вообще может быть интересно?!
— Я прошу прощения, господа, но мои ученики должны нас покинуть, — сказал вдруг Сокол, когда рассказчик взял паузу. — Им необходимо заниматься.
— Не смеем мешать, — ответил один из гостей. — Стремление к знаниям в юном возрасте похвально и вызывает уважение.
«Я бы хотел, чтобы вы и в самом деле посвятили вечер книгам», — донеслось мне вслед.
«Хорошо», — ответила я, стараясь не покидать обеденный зал чересчур поспешно. Я бы предпочла прогуляться в саду, но вдруг гостям захочется освежиться после ужина, и они застанут нас отнюдь не за уроками? Лучше переждать в библиотеке. Дарко со мной согласился.