Укротители велосипедов

Иванов Стас

С каждой секундой настроение Димы становилось всё хуже и хуже.

– Сам ты Голубой мистер рак. Ник читается как «мрак», а шестьдесят девять обозначают восточные инь и янь. Ладно, а какой ник у тебя?

Артём взял у Димы телефон и набрал свой – Veselaya Hurma.

– А как он читается? – глядя на экран, уточнил Дима.

– Так и читается – Весёлая Хурма.

Открывая свой шкафчик, Клясов глубокомысленно изрёк:

– Я всегда подозревал, что ты, Артём, по своему уровню развития ближе к школьнику, чем к

нормальному человеку.

– О, я делаю успехи, – засиял Артём. – Вчера ты сравнивал меня с обезьяной, а сегодня я эволюционировал до школьника. А какой этап следующий?

– Возможно, когда-нибудь я назову тебя спортсменом.

– Значит, человек идёт уже после спортсмена? – уточнил Артём.

Клясов восхищённо покачал головой.

– Меня поражает, как ты, Артём, сумел дожить до своих лет. Интересно, тебя часто бьют?

Поднявшись, Артём продекламировал:

– Пытаются, хотя ни у кого не получается. Впрочем, иногда случается. – Он хохотнул и взял валявшиеся на скамье бананы. – Во, почти что рэп получился. Ладно, пока вы не начали сеанс стриптиза, пойду пахаваю на склад.

На пороге раздевалки возник Ежов, несколько секунд понаблюдал за разминающейся четвёркой и захлопал в ладони:

– Так, закончили с разминкой и поехали в лесопарк. Кстати, где Артём? Чем он занимался?

– Делал растяжку, а недавно свалил на пробежку, – слезая с велосипеда, ответил Клясов.

Ежов обернулся и внимательно осмотрел двор.

– И куда он убёг? Чего-то я его не вижу.

– Сказал, что ему скучно бегать по двору, поэтому он решил пробежаться до лесопарка.

– Вот идиот, это же двадцать минут только в одну сторону. Мне что, ждать его прикажете? – Ежов выхватил из кармана сотовый, отыскал с телефонной книге имя Дятел и нажал набор. – Надеюсь, он захватил телефон.

Из шкафчика Артёма донеслись жуткие звуки явно самодельной мелодии. Словно кто-то долбил отбойным молотком асфальт, царапал ногтями школьную доску и при этом скрежетал зазубренными кусками металла, водя их друг по другу. Все находившиеся в раздевалке мгновенно покрылись мурашками, а их лица скривились так, будто они разом съели по внушительному ломтику лимона.

Морщась, Клясов кинулся к шкафчику, схватил сотовый Артёма и дал отбой.

– Какой кошмар. Никогда не слышал ничего отвратительней. – Вадим взглянул на экран телефона и заулыбался. – Приколитесь, парни, Артёму только что звонил Луи де Фюнес.

Ежов набычился:

– Луи де Фюнес – это он меня что ли, так записал?

– Ага, правда удачно выбрал для тебя имечко, Костя? Ну-ка, что тут есть ещё? – Клясов вызвал историю звонков. – Так, ему звонил... гы, Луи де Фюнес, Маугли... Дима, это, кстати, ты. И... – он громко и неприлично заржал, – Укротитель Трёхколёсных Велосипедов. Ха, Укротитель Велосипедов! Трёхколёсных!!! – Степень возбуждения Клясова достигла наивысшей

отметки, и у всех присутствующих зародилось подозрение, что с гонщиком случилась истерика, но тут Вадим внезапно затих, и его посетило откровение: – Блять, это же мой номер...

Переглянувшись с друг-другом, Ежов, Кокорин и Дима зашлись в приступе громкого смеха. Безучастным к общему веселью остался только Чавин.

За спиной Ежова бесшумно появился Артём. Ткнув старика в поясницу указательным пальцем, он спросил:

– Что весёлого я пропустил? Ну-ка, колись, дед.

Ежов с грозным видом развернулся к Артёму и проворчал:

– Де Фюнес, да? Только я не лысый и не настолько мелкий.

– Зато такой же нервный, – парировал Артём.

Поморщившись, Ежов велел:

– Ладно, юморист, тебе пять минут на растяжку. А все остальные – заправляйте бачки водой, одевайте шлемы и выезжайте во двор.

– А никак нельзя обойтись без шлема? – с надеждой поинтересовался Артём. – У меня из-за него башка чешется.

– Так мой её чаще, – прикрикнул на него Ежов. – Или хочешь стукнуться черепушкой о бордюр на скорости в сорок километров?

– В лесопарке нету бордюров. – Отойдя к стене, Артём закинул ногу на подоконник и потянулся к носку. – И вообще, я одеваю шлем только на соревнования. И я не собираюсь падать – я несколько лет гонял по городу без шлема и ни разу не падал с велосипеда на голову. Это как нужно извратиться, чтобы при падение удариться головой, а не плечом? Не, я так не умею. Поэтому и не ношу шлем.

Ежов покачал головой.

– Нужно быть гением, чтобы додуматься гонять по дорогам города без шлема. Очень-очень жаль, что ты не убился.

– Я не всегда гонял по дорогам, – пробурчал Артём, закидывая на подоконник другую ногу и наклоняясь к ней. – Первое время я катался по тротуарам – мне казалось, что там безопаснее. Но эти пешеходы... совсем долбанутые. Почему-то некоторые думали, что я хочу их сбить, и отпрыгивали в сторону. Очень часто в ту, с которой я собирался их объезжать. Пару раз в год обязательно попадались особо бодрые товарищи, которые всё-таки допрыгивали до меня. Но знаете что? Самый ужас начинается весной, когда появляются роллеры. Едешь себе, едешь, а тут навстречу выруливает товарищ на коньках и начинает метаться, как сумасшедший, – влево-вправо, влево-вправо.

Скинув ногу с подоконника, Артём развернулся к Ежову и широко заулыбался. Однако старик был не настроен веселиться. Скорее, наоборот...

– И чего ты лыбишься, дятел? Ты сколько народу в больницу отправил?

Артём пожал плечами и честно признался:

– Не знаю. Обычно я быстро сваливал. Но поднимались, вроде бы, все. Если я кого-нибудь повредил, то не слишком сильно.

– Вот ты гад безответственный, из-за тебя могли пострадать люди,– прошипел Ежов. – Кончай улыбаться!!! Ты не сказал ничего смешного!!!