Укрой меня от замыслов коварных; Делирий; Возвращайтесь живыми!; Шанс на независимость

Головачёв Василий Васильевич

Координатор приподнял седую бровь.

— Читаешь наизусть Свифта?

— Выборочно.

— Не слышу предложений.

— Дайте слепому показать вам дорогу. Это про меня.

— Не помню автора.

— Брэдбери.

— Понятно. Предложений у тебя нет.

— Надо ждать.

— Это я и сам понимаю.

— Может, он действительно выйдет в Москве?

— Хотелось бы верить. — Олег Харитонович посмотрел на сжавшуюся в кресле Юну: — Завари–ка нам чайку.

Девушка вышла.

— У тебя нет ощущения, —

понизил голос координатор, — что нас ждёт неудача?

— Я не экстрасенс.

— Ну, мастер персэна. И неяслухом владеешь.

Ылтыын помолчал, нехотя признался:

— Предчувствие чёрной полосы.

— Вот и у меня тоже.

Юна внесла поднос, на котором стояли чашки, чайник и вазочки с вареньем и мёдом.

Мужчины принялись сосредоточенно пить чай. Олег Харитонович закончил первым, поднялся.

— Побудь здесь пока.

— Хорошо.

— Вы его найдёте? — робко, с вымученной улыбкой проговорила Юна.

— Непременно! — пообещал координатор.

* * *

Варсонофий узнал об исчезновении Романа утром. Выслушал сбивчивую речь дочери, пожурил:

— Что же ты ещё вчера не позвонила?

— Прости, папа, не хотела будить, — виновато призналась Юна. — Да и чем ты можешь помочь? Мы ждали Рому всю ночь.

— Кто — мы?

— Алтын и я. Был ещё Олег Харитонович.

— В таком случае тебе нечего беспокоиться, — успокоил Варсонофий дочь. — Они его найдут. Либо он сам найдётся. Я подъеду к тебе через час, привезу чего–нибудь вкусненького.

— Спасибо, пап, у меня всё есть. Алтын тоже обещал принести чего–нибудь вкусного, я попросила валерьянки.

— Ты шутишь, значит, всё обойдётся, жди.

Варсонофий выключил телефон, встретил взгляд жены.

— Роман пропал.

— То есть как это пропал? — не поняла Нина Александровна.

— Дело тёмное, никто ничего толком не знает, я сейчас поеду к ним.

— Я с тобой.

— Не надо, милая, ты не поможешь, а толкаться под ногами у следователей не стоит. Лучше я направлю Юньку к тебе, пока Роман не найдётся.

— Хорошо, — согласилась Нина Александровна покорно.

Собравшись, Варсонофий позвонил водителю, спустился вниз и сел в подъехавшую «Реноладу» шоколадного цвета, принадлежащую гаражу городской администрации.

— На Южный, — бросил он бородатому водителю по имени Коля, имея в виду новый микрорайон Выборга, где жили Волковы.

Утро в этот день выдалось плачущим: моросил мелкий дождик, тучи нависли над крышами домов пухлым сине–фиолетовым покрывалом, предвещая снег. Холодало с каждой минутой. Порывами дул пронзительный ветер. И прохожих на улицах было мало.

Проехали улицу Водной Заставы, Батарейную Гору, порт, дом купца Веркута, особняки на выезде из старого города, повернули налево за памятником красноармейцам, установленным ещё в тысяча девятьсот шестьдесят первом году.

Внезапно

по спине пробежал холодок.

— Притормози, — очнулся от дум Варсонофий.

— Да мы уже подъезжаем, — сказал Коля.

Варсонофий оглянулся.

В их ряду ехало много автомобилей, но взгляд сразу зацепился за белый свадебный лимузин, державшийся почти вплотную. Вспомнилось, что лимузин повстречался им ещё в центре города.

— Гони!

— То стой, то гони, — недовольно проворчал Коля, находившийся с утра в плохом настроении, пошутил: — Медведя увидел?

— Волка, — сквозь зубы процедил Варсонофий, доставая телефон. — Спирин, ты где?

— На месте, — отозвался командир выборгского оперативного отделения Ё–службы.

— За мной увязался белый лимузин с колечками, номер триста тридцать три. Держится как привязанный.

В отличие от водителя майор шутить не стал.

— Маршрут?

— Мы на Протасова, сворачиваем на вторую Парковую.

— Езжайте медленнее, минут через десять мы подхватим вас за мостом, у башни Финпрома.

— Хорошо. — Варсонофий снова оглянулся, ища глазами свадебное авто.

— Что случилось? — поинтересовался Коля, поглядывая в зеркало заднего обзора. — Чем вам этот катафалк не понравился?

— Держись за тем рыдваном, — указал модератор «Триэн» на ржавую «жигулёвскую» «девятку», готовую вот–вот развалиться на части.

— Надо же, на чем люди ездят, — хмыкнул Коля. — «Девятке» лет двадцать, наверно.

— Не отвлекайся.

— Да что случилось, Ипатьевич? Хочешь, мы мигом проскочим, я тут все проезды знаю.

— Не торопись, нас встретят.

Однако дождаться группы сопровождения они не успели.

«Ренолада» подъехала к светофору, двинулась по стрелке налево, собираясь развернуться на пятачке возле нового дома с аптекой на первом этаже, и в этот момент дорогу ей перекрыла красно–оранжевая поливальная машина.

Коля среагировал быстрее, чем можно было предполагать.

«Ренолада» вильнула влево, на встречную полосу, затем вправо, уклоняясь от несущегося мусоровоза, подалась ещё правее, задела крылом поливалку и выскочила передними колёсами на бордюр. Поэтому лимузин, следовавший за ней, не смог перекрыть ей выезд на тротуар, он был слишком длинный, громоздкий и неспешный.

— Гады! — выругался Коля. — Совсем обалдели!

— Гони! — выдохнул Варсонофий, убедившись в серьёзности намерений преследователей.

Машина забуксовала на скользких плитах тротуара: переднее колесо попало в выемку, а заднее уткнулось в бордюр.

Из лимузина выскочили трое мужчин в одинаковых серых плащах. Лиц их в пелене дождя разглядеть не удалось, хотя Варсонофию показалось, что это негры.

Хлопок выстрела был почти не слышен. Однако в боковом стекле образовалась дырка, окружённая сеточкой трещин.