Укус скорпиона
Шрифт:
Пора, понимаю я, уже давно пора, но все оттягиваю этот момент. Даже такие минуты жизни краше, нежели небытие… Вот и все. «Калашников» вздрогнул и заглох.
– Выход! – командую я и оказываюсь… в какой-то комнате с круглыми окнами.
Пол под ногами качается, и комната слишком маленькая, с двухъярусной койкой и с девочкой, лежащей на верхней. Девочка смотрит на меня испуганными, но любопытными глазенками, и я слышу ее тоненький голосок:
– Дяденька, вы водолаз?
И только тогда я понимаю, что жив, что выбросило меня на какой-то корабль, чудом оказавшийся поблизости.
– Дяденька, вы водолаз? – снова спросила девочка.
– Да, – кивнул я.
– А как вы вынырнули прямо в нашу комнату.
– Новые скафандры ученые придумали.
– А можно, я надену ваш шлем?
– Валяй, – добродушно разрешил я.
Девочка соскочила с койки и ухватилась за края шлема.
– Ой, такой легкий! А как его надевать?
– Давай помогу.
Я нахлобучил ей на голову шлем, и она превратилась в смешного и милого головастика.
– Вот здорово! – восхищенно выдохнула она. – А куда цифирки бегут?
– Это компьютер. Он внутри шлема находится, – пояснил я. – А где твоя мама?
– Мамы нет, мы с папой плывем к ней в Дакар.
«Ага, – радостно подумал я. – Порт назначения мы знаем, теперь бы только папаша сговорчивый попался».
Увы, папаша сговорчивым не был. Он уже открыл дверь да так и замер на пороге.
«Сейчас спросит, как я сюда попал,» – с тоской подумал я.
Так и случилось. И что я мог ему ответить? Объяснить, что к чему? Так он больше бы поверил в то, что я Кентервильское привидение. Пришлось на ходу сочинять, что я боец подразделения «морские львы», что выполняю спецзадание, что… Но тут его дочурка ляпнула, что появился я прямо из воздуха.
– Та-ак, – протянул папаша, закрывая за собой дверь. – Мне нравятся фокусы, но не фокусники!
– Хорошо, – сдался я, – вы поверите мне, что наука смогла придумать такие приспособления, чтобы человеческий организм мог проникать в виртуальность и выходить обратно?
– Ой, как здорово! – всплеснула руками ничего не понявшая девочка.
– Помолчи, – осадил ее суровый джентльмен.
– Папа, он же ничего плохого не сделал. Даже дал мне подержать свой замечательный шлем. Знаешь, там внутри есть компьютер, и он…
Но папа бросил на нее такой взгляд, что девочка осеклась и умолкла.
– Документы, надеюсь, у вас есть? – спросил он.
Документы у меня были. В кармане рубахи. А рубаха лежала в мокром рюкзаке, с которого на пол натекла уже целая лужа.
Я кивнул на рюкзак и сказал.
– Удостоверение там. Достать?
Он как-то странно посмотрел на меня и сказал:
– Обойдемся. Лучше я вызову представителей власти, пусть сами разбираются.
– А вот этого не надо, – сказал я и, повернувшись к девочке, добавил: – Ты уж
И я врезал этому дотошному гражданину кулаком в челюсть. Он даже не охнул, просто отлетел к переборке и оплыл на пол, в ту самую лужу.
– Я же не виноват… – сказал я девочке. – Он сам все это начал.
И я выскочил вон из каюты. Черт побери, когда все это кончится? Я обрету когда-нибудь покой хоть на пять минут? Вот теперь ищи, где можно спрятаться. Этот тугодум поставит на уши всю команду, и они перероют судно от кормы до носа.
Но первым делом надо было переодеться. Почему я не сделал этого в каюте, ведь была куча времени, я же балдел, сидя на полу, словно кот на печной трубе? Плохо быть умным задним числом, теперь не те времена, чтобы позволять себе подобную роскошь.
Пришлось раздеваться прямо в коридоре. Я стянул со спины рюкзак, вытащил оттуда хоть и помятую, хоть и влажную, но все же нормальную для реала одежду, и принялся снимать с себя костюм. И надо же, когда я был в совершенно непрезентабельном виде, дверь одной из кают отварилась и в коридор выплыла дородная дама в белой пляжной шляпе и купальнике, обнажавшем ее рыхлые телеса.
– Боже мой! – воскликнула дама при виде моей обнаженной натуры. – Что вы тут делаете в таком виде?
– Конференция нудистов, – крякнул я. – Разве вы не знали, что почти все судно арендовала наша организация?
– Нет! – гневно сказала она. – Если бы знала, ноги моей здесь не было. Я порядочная женщина.
– Значит, вам не повезло, – двусмысленно посочувствовал я. – Но чтобы больше вас не расстраивать, позвольте я оденусь. Не думал, что мой вид вызовет столь бурную реакцию.
– Уж извольте, – сказала дама и, смешно колыша задом, поплыла по коридору, в конце которого виднелась дверь на палубу.
Я быстренько оделся и побежал в другую сторону – туда, где находилась лестница.
Так, а теперь куда – вверх или вниз?
Вверх, на дневной свет, почему-то не хотелось. Мне бы сейчас забиться в какую-нибудь щель, и сидеть там, как таракану, не высовывая наружу даже усов. И еще очень хотелось узнать, далеко ли мы находимся от Дакара, от этого зависело насколько серьезная игра в прятки мне предстоит. Но пока второй вопрос был менее важен чем первый. И я нырнул в чрево судна, спускаясь по лестнице все ниже и ниже.
Исчезли коврики, прикрепленные к ступенькам стальными планками, стало грязнее, и не так блестел давно не крашеный пол. Наконец, я оказался на последней пассажирской палубе, где располагались каюты четвертого класса.
«Прежде всего надо спрятать рюкзак, – подумал я. – Во-первых, улика, а во-вторых, я не слишком уж и похож на туриста».
Искать место для тайника даже и не пришлось, за сходнями вполне могло поместиться не меньше десятка таких же рюкзаков. Туда я его и засунул, и лишь потом принялся разглядывать уныло освещенный тусклыми лампочками коридор со множеством дверей. Тесновато здесь, но, может, с моим помятым костюмчиком в этом улье как раз и удастся сойти за местную «пчелу»?
Я открыл первую дверь и заглянул вовнутрь. Какой-то важный негр читал газету, а рядом под неусыпным оком шоколадной мамаши возились ребятишки.