Укус технокрысы

Гусев Владимир Сергеевич

Я тупо киваю головой, хотя давно уже ничего не понимаю. Та жизнь, эта жизнь… Ну и пусть бы Петя оставался богом артегомов, зачем ему компьютерные сети? Но, видать, земная логика в «тонком» мире не действует.

— Ну вот, — чуть заметно улыбается Мефодий. Это сочетание беспредельной грусти и не улыбки даже, а лишь намека не нее действует на меня так, что впервые

за многие годы мне хочется заплакать. — Но у человечества — совсем другое предназначение! Нельзя отдавать Землю «чебурашкам»! Она принадлежит людям, только людям!

— Какое… предназначение?

— Другое. Совершенно другое. Скоро ты все поймешь сам. Только не медли!

— И что… И что тогда будет?

— Встречный огонь. Это — единственный способ остановить бога артегомов.

— А я? А Петя?

Мефодий смотрит на меня со все той же невыносимо грустной улыбкой, потом встает с кресла и, сказав напоследок: — Ты все знаешь сам! Только не медли! — выходит из комнаты. В прихожей хлопает дверь.

Глава 27

Шлем очень тяжелый. Не легче, наверное, чем шапка Мономаха. Кровь стучит у меня в висках, мышцы шеи затекли. Я бережно снимав корону «создателя» и кладу ее на колени.

Значит, это должен сделать я? Я, бабник и карьерист? Но почему? Почему именно я?! Неужели больше некому?

— Род, отыщи Софью Ивановну. Пусть срочно приезжает ко мне. Говоришь с нею сам, мне некогда.

Так… Похоже, эта бодяга затянется на две-три недели, а то и на месяц. Фирму передам пока Скрипачеву, он парень толковый, выкрутится. Вся прибыль — ему, чтобы интерес был, мне — только директорский оклад, но регулярно. Софьиванне — отпуск без содержания. Это не Элли, конечно, но в магазин сходить, еду приготовить и за Ванюшкой на пару с Анной Федоровной приглядеть она сможет. Ах да, у нее дочка… Ну, приедет — посоветуемся, как быть. Что еще? Деньги. Директорского оклада нам хватит на всех, но может понадобиться что-то еще. Ага, есть украшения, которые я не успел подарить жене, можно еще что-нибудь продать… «Пилигрим»! Как бы он сейчас был кстати!

И

будет. Похоже, с этой короной на голове мне не составит большого труда перебросить сумму, равняющуюся стоимости «пилигрима», со счета фирмы «Комтех-сервис» на свой… Все?

Нет. Еще — источник бесперебойного питания. Но в «Крокусе» один такой есть, завтра Скрипачев привезет. И заодно — нашу резервную спутниковую антенну. А он как-нибудь перебьется и без нее. Еще нужно будет побрить голову. Но это сделает Софьиванна завтра.

Ну…

Странно. Мне больше не хочется ни кофе, ни сигареты. Да и времени для этого нет. Мефодий ясно предупредил: не медлить!

Я надеваю шлем.

Значит, встречный огонь… Два петуха не смогут усидеться на одном насесте. Интересно, а Мефодий — поможет мне? Или — хоть кто-нибудь? Петя ведь просто так не отступит. И что потом будет со мной? Я еще не хочу умирать! С другой стороны, не зря же Петя так стремился обзавестись третьим полушарием. Есть в этой ситуации положительные стороны. Гриша упоминал что-то о перманентном состоянии экстаза. И о том, что одной Элли Пете скоро было бы мало. Если бы не… как там выразился Мефодий… категорический императив освободить Землю от гибридного эгрегора — мы бы с Пеночкиным как-то договорились. У Земли ведь два полушария. Пете — точнее, тому, в кого он превратился — западное, мне восточное… Спрячусь на Горелом хуторе — меня там в жизни никто не найдет. И Элли вытащу из психушки, вместе с дочкой. Будет с таким же обожанием смотреть на меня, как недавно на Петю. И не только смотреть. Дурак Пеночкин, что погнался за славой. Комплекс неполноценности, присущий каждому непризнанному гению, его заставил. А ведь тайная власть над миром — это даже романтичнее. Особенно при обильной энергетической подпитке. Земля, конечно, должна принадлежать людям. Но ведь я — тоже человек! И ничто человеческое мне не чуждо.

А как же Витюха, Маришка, внуки?!

Я вздрагиваю, словно от удара током.

Да, я человек.

Пока еще — человек…