Укушенная королём

Райли Алекса

Я слышу громкое фырканье и поворачиваю голову, чтобы увидеть группу людей, наблюдающих за нами. Я знаю, что шум исходил от темноволосой вампирши. Наверное, она выглядела бы более крутой, если бы мужчина, стоящий рядом с ней, не обнимал её, и его рука ласково скользила по ней.

Дав тоже здесь, и я нахожу утешение в этом факте. Это заставляет меня задуматься, стоило ли мне принять её предложение в тот день. Я думаю, что некоторые уроки должны быть усвоены мной самостоятельно.

Она зажата между идентичными

близнецами, и их нельзя отличить друг от друга. Они оба притягивают её к себе, и это странно, потому что я не привыкла встречаться с таким количеством пар. По какой-то причине это ещё больше успокаивает меня. Открытая любовь, которую все испытывают друг к другу, заставляет меня думать, что это место должно быть безопасным.

— Ух ты. Никогда раньше не видела таких глаз, — говорит другая женщина, заставляя меня взглянуть на неё. Рядом с ней стоит вампир со шрамами на лице. Она обнимает его, как будто он гигантский плюшевый мишка, но он практически закрывает ей обзор.

— Люди всегда говорят это, когда видят меня впервые, — признаю я. Я уже привыкла, но кто-то думает, что они симпатичные, в то время как другие считают их жуткими. Я забываю об этом, пока не встречаю кого-то нового.

— Прости, я Джульетта. — Она немного дрожит. — Они просто…

— Великолепны, — говорит Бишоп, перебивая её. — Это самая прекрасная вещь, которую я когда-либо видел. Это те же самые глаза, о которых я мечтал, — говорит он, наклоняясь. — Теперь скажи мне, кто тебя ударил.

— Мой отец. — Я качаю головой. — Я имею в виду Гордона.

Его челюсти сжимаются и, клянусь, я слышу гул из глубины его души. Я должна отступить в страхе, но это не так. Вместо этого я наклоняюсь к нему, наслаждаясь звуком его гнева из-за того, что меня обидели.

— Ты что-то со мной делаешь? Ты играешь с моим разумом?

— Нет, — отвечает он, обиженный и недовольный этой идеей. — Я бы никогда так с тобой не поступил.

— Я хочу доверять тебе, — признаюсь я. — Но я должна ненавидеть тебя. — Когда я произношу это, слова кажутся неправильными. Бишоп вздрагивает в этот раз, и чувство вины скользит по мне. — Прости, — бормочу я, глядя вниз на свои руки на коленях. Как я чувствую себя потерянной и найденной одновременно?

— Может, оставим вас наедине. — Я смотрю на Дав. — Мы будем рядом. Обещаю, что для тебя нет более безопасного места в мире.

С этим они все уходят, и я вижу смесь заботы и счастья на их лицах.

— Ты дорог им, — говорю я, оглядываясь на Бишопа. Они не похожи на людей Гордона, которые боятся его, и поэтому выполняют приказы. У его людей нет выбора, но ничего из этого здесь нет.

— Они моя семья. — Уголок его рта поднимается в улыбке, и я могу сказать, что он гордится сказанным.

— У меня больше нет семьи. — Я не хочу это произносить, но слова выходят наружу. — Он на самом деле не мой отец.

— Любовь. — Я слышу боль в его голосе, когда он тянет меня к себе на колени. Простое слово поражает меня. Я впервые задумываюсь над этим словом, потому что это не то слово, то я привыкла

слышать. Я никогда не использовала его сама. — Я твоя семья, и теперь они тоже твоя семья.

Почему он так сказал? Гордон сказал, что Бишоп хочет меня, но никогда не говорил почему.

— Ты убил мою мать? — Задаю этот вопрос, и тело Бишопа застывает.

Он не отвечает мне, а время идет. Я должна оттолкнуть его, но в этом нет смысла. Что это говорит обо мне? Почему я давила на Гордона, когда думала, что что-то не так, но с Бишопом я положила голову ему на плечо, не желая двигаться?

— Она мертва из-за меня, — говорит он наконец, и я замечаю, что он не говорит, что убил её, но он берет на себя вину. — Гордон не очень-то заботится обо мне.

Я не могу сдержать смех, исходящий от меня при его грубом преуменьшении. Даже Бишоп выдает небольшой смешок и приятно посмеяться на мгновение.

— Он не хотел, чтобы я нашел свою пару. Он знал, что я был одержим идеей девушки моей мечты, которая приходила ко мне ночью.

— Пара? — Спрашиваю и задаюсь вопросом, имеет ли он в виду жену.

— Да, пара. Если вампиру повезло найти свою пару, то его душа принадлежит ей. Женщина, которая спасет его, будет его всем. Она даст ему повод хотеть жить вечно.

Я сижу и смотрю ему в глаза.

— Я понятия не имела, что между вампирами есть что-то подобное. Звучит чудесно. — Это звучит правильно и это то, чего я хочу. Тесный узел боли, который всегда был в моём животе, отпускает, и я вся согреваюсь.

— Я думаю, есть много вещей, которые Гордон скрывал от тебя, — говорит он, и болезненный взгляд пересекает его лицо. — Если бы я знал, что у него есть ты… — В его глазах вспыхивает сожаление, и он скрипит зубами. — Он хотел причинить мне боль, и он знал, что для меня смерть — никогда не найти мою пару. — Он наклоняется близко, его губы на расстоянии дыхания от моих. — Это ты.

Весь воздух покидает мои лёгкие, когда он дает мне то, что как я знала, приближается. Я чувствовала это, но слышать, как он это говорит, подтверждает то, что мое тело и сердце говорили мне все это время. Груз, о котором я и не знала, упал с моих плеч с его лёгкими словами.

Он поднимает меня на руки, и я держу его крепко.

— Позволь мне показать тебе.

Он несет меня через дом и вверх по лестнице. Тогда я осознаю, что понятия не имею, где я, но мне все равно. Это не занимает много времени, и он толкает дверь в спальню и опускает меня на ноги.

— Это один из моих домов, — говорит он. — Ты впервые приснилась мне в ночь, когда меня обратили. С годами все чаще и чаще ты приходила ко мне. Сначала это были твои волосы. — Он протягивает руку, оборачивая локон моих рыжих волос вокруг пальца. — Тогда ты была такой мягкой. — Его другая ладонь скользит по моей руке, когда он касается моей кожи. — Твои глаза поставили меня на колени. Они — красота, о существовании которой я не знал. — Он вглядывается в них и, клянусь, я чувствую, как он смотрит глубоко внутрь и видит всю меня.